Она называется „Для Боженьки“. Пауль был набожный мальчик. Он в школе уже много чего слышал о Боженьке. Теперь он захотел тоже что-нибудь ему подарить. Пауль осмотрел все свои игрушки, но ему ничего не понравилось. Вот наступил день рождения Пауля. Он получил много игрушек, среди них талер. Тут он воскликнул: „Талер я подарю Боженьке“. Пауль сказал: „Я выйду в поле, там хорошее место, там Боженька увидит его и возьмет“. Пауль пошел в поле. Придя на поле, Пауль увидел какую-то старушку, которая опиралась на палку. Ему стало грустно, и он отдал ей талер. Пауль сказал: „Вообще-то он был для Боженьки“. Большой привет от Сильвера Гессе».
В тот вечер мне не удалось воскресить воспоминание, которое подсказывал мне рассказ внука. Лишь на другой день оно пришло само собой. Я вспомнил: в детстве, в том же возрасте, в каком был сейчас мой внук, я тоже как-то написал историю, чтобы подарить ее на день рождения своей младшей сестре, это был, кроме нескольких мальчишеских стихотворений, единственный поэтический опыт поры моего детства, который сохранился поныне. Десятки лет я вообще не вспоминал о нем, но несколько лет назад, не помню уж по какому поводу, этот детский опыт вернулся ко мне, вероятно, благодаря одной из сестер. И хотя я помнил его лишь смутно, мне показалось, что у него есть какое-то сходство или родство с историей, которую сочинил для меня больше чем шестьдесят лет спустя мой внук. Но хоть я и точно знал, что эта детская история находится среди моих бумаг, как можно было ее найти? Везде битком набитые ящики, перевязанные папки и кучи писем с надписями, которые уже не соответствовали действительности или стали неудобочитаемы, везде бумага с написанным или напечатанным за годы и десятилетия, хранимая потому, что выбросить не решился, хранимая из пиетета, по добросовестности, от недостатка удали и решительности, из-за переоценки написанного, которое могло бы когда-нибудь послужить «ценным материалом» для каких-нибудь новых работ, хранимая и похороненная так, как хранят одинокие старые дамы в шкафах и на чердаках коробки и коробочки с письмами, засушенными цветами, отрезанными прядями детских волос. Бесконечное множество всякой всячины, даже если сжигаешь центнеры бумаги за год, скапливается вокруг литератора, который редко менял местожительство и достиг почтенного возраста.
Но я загорелся желанием вновь увидеть этот рассказ, хотя бы лишь затем, чтобы сравнить его с рассказом моего коллеги-однолетки Сильвера или, может быть, переписать и послать как ответный дар. Я целый день мучился этим и мучил жену и наконец действительно нашел нужное в самом невероятном месте. Эта история написана в 1887 году в Кальве и называется:
Жил-был отец, у него было два сына. Один был красивый и сильный, другой маленький и увечный, поэтому большой презирал малыша. Это совсем не нравилось младшему, и он решил уйти в дальние-дальние края. Пройдя некоторое расстояние, он встретил возницу, и, когда спросил его, куда тот едет, возница сказал, что должен отвезти сокровища гномов в стеклянную гору. Малыш спросил его, какую оплату он получит. Возница ответил, что получит несколько алмазов. Тогда малышу захотелось тоже пойти к гномам. Поэтому он спросил возницу, думает ли тот, что гномы примут его. Возница сказал, что не знает этого, но взял малыша с собой. Наконец они приехали к стеклянной горе, и надсмотрщик гномов щедро вознаградил возницу за труд и отпустил его. Тут он заметил малыша и спросил, что ему угодно. Малыш рассказал ему все. Гномы с радостью приняли его, и он зажил чудесной жизнью.
Теперь поглядим на другого брата. Ему долго жилось дома очень хорошо. Но когда он стал старше, он пошел на военную службу и попал на войну. Он был ранен в правую руку и должен был просить милостыню. Так несчастный пришел однажды к стеклянной горе и увидел там какого-то калеку, но не догадался, что это его брат. А тот сразу узнал его и спросил, что ему угодно. |