— Не бойся, — настойчиво повторил Акхан, он наклонился над ней и осторожно взял пальцами ее за мокрый от слез подбородок. Девушка рванулась, ее черные еще влажные после недавнего купания волосы хлестнули принца по руке.

— Прошу тебя, успокойся, я не причиню тебе зла, я только хочу знать, откуда ты взялась? — «Чертов Вард, — выругался про себя принц, — говорил, будто она унялась. Что мне делать с этой дикой кошкой?»

— Я пришло и-из Шибальбы, — услышал Акхан тихий заикающийся голос.

— Что? Что ты сказала?

— Из Ш-шибальбы, — повторила она и вновь залилась слезами.

«Тряпку какую-нибудь достать что ли, — подумал принц, — ревет и ревет». Он ничего не придумал лучшего, как завернуть край своего плаща и, присев на корточки попытаться вытереть девушке лицо.

— Лальмет, Лальмет, не надо плакать, все уже позади. — Акхан повернул ее вздрагивающее лицо к себе. На него смотрели два горящих черных глаза. Принцу на мгновение стало не по себе от этого диковатого взгляда, прожигавшего, казалось, даже камень. Ее искусанные распухшие губы были полуоткрыты и вздрагивали при каждом вздохе. Этот перекошенный страхом рот был похож на свежую рану, на створки разломленного граната.

Акхан осторожно убрал руку от лица пленницы, потому что вдруг почувствовал, как прав Вард. В этой девушке было что-то, что-то… болезненно притягательное, и принц побоялся не совладать с собой.

— Лальмет, прошу тебя, — сказал он почти сухо, — расскажи мне, что случилось в Шибальбе. — Чем раньше я это узнаю, тем быстрее смогу помочь оставшимся в живых. Если кто-то остался… — принц встал.

— Остался, о, да! — воскликнула Лальмет. Теперь она вместо того, чтоб сидеть у ларца, порывисто придвинулась по полу к принцу. — В Шибальбе тольтеки, — ее гранатовый рот вновь приоткрылся, в глазах зажегся сухой лихорадочный огонь, — они убивали всех, в домах и на улицах… — ее пальцы вцепились в край плаща Акхана и теребили золотые подвески на краю ткани.

Сейчас принц смотрел на нее другими глазами. Она была, как тонкий вьюн, нежный и неотступный.

— Я хочу знать, где жители? — командующий нагнулся и взял беглянку за плечи. Сквозь тонкую ткань его пальцы ощущали, как дрожит ее тело. Он непроизвольно сжал руки, и девушка на мгновение затихла.

— Все оставшиеся уходили к пещерам Тулан на западе. — прошептала она. — Я не успела, пленных тольтеки отправляют на север, там они строят новый город и приносят жертвы. Я бежала… шла по этим камням…

Она больше ничего не говорила, глядя на него снизу вверх. Ее исцарапанные руки сжимали его ладони. Сейчас она была очень красивой. Лальмет всем своим хрупким, воробьиным телом прижалась к его ногам. Ей нужна была защита, и она так недвусмысленно просила о ней, что Акхан и не подумал отказать.

Уже через час, погружаясь в сладкую дремоту, он с усмешкой думал о том, как хорошо Вард знает своего хозяина. Маленькая черная головка девушки покоилась на его плече. По ее губам бродила тихая довольная улыбка. Наконец, она чувствовала себя спокойно.

Слабый шорох разбудил Акхана, и почти в ту же минуту он, еще не проснувшись и не соображая, что делает, рывком перехватил чью-то руку у своего виска. Многолетняя привычка сработала быстрее, чем погруженный в глубину сновидений мозг смог осознать происходящее.

Лальмет иступлено билась на земле, вырывая руку. Принц сильнее стиснул ее запястье, и пальцы девушки разжали его кинжал.