Но разве это не так? Для них обоих.

Чем больше Стэн думал об этой идее, тем больше склонялся к мысли, что Джою это пойдет только на пользу. Пусть даже он окажется с пустыми руками – как у него в большинстве случаев и бывало, – по крайней мере, будет чем‑то занят, вместо того чтобы целыми днями сидеть на стуле в мусорном ящике их квартирки, вперившись в телевизор.

– Может, я составлю тебе компанию, – сказал Стэн. – Просто чтобы подстраховать тебя.

Он бросил эти слова небрежно, но на самом деле был совершенно серьезен. В эти дни Джой напоминал кусок пластиковой взрывчатки. И трудно было сказать, что послужит искрой в детонаторе.

3

– Выглядишь ты ужасно, – сказала Кейт своему отражению в зеркале ванной. Бледная, темные круги под глазами… по крайней мере, нет конъюнктивита. Она допоздна с тревогой думала об аденовирусе – вот и симптомы бессонницы.

Она посмотрела на ладонь. Крохотный след от укола уже исчез. Два дня, когда эта точка воспалилась и болела, она опасалась, что у нее какое‑то заражение. Но сегодня от болей не осталось и следа.

А вот об усталости этого не скажешь. Она не сомневалась, что причиной ее были сны. Прошлой ночью ей достался самый странный из всех. Всю ночь она летала над пространством, усыпанным монетами – пенни, никели, даймы и четвертаки, – все размерами со стадион. А в голове у нее гудела сумятица голосов, большей частью незнакомых, кроме голоса Жаннет и, похоже, Холдстока. Они, приближаясь и удаляясь, звали ее по имени.

И тут сон прервался.

Она услышала, как вошла Жаннет и прямиком направилась в свою комнату.

А ее ждало очередное утро в состоянии полной измотанности – физической, душевной, эмоциональной.

Какая‑то часть ее существа хотела сбежать. Эмоциональные оскорбления со стороны Жаннет – она вела себя так, что оскорбительны были даже молчание и равнодушие, – все это было больше, чем Кейт могла вынести. Но она продолжала убеждать себя, что это не Жаннет. Ее мозг поражен, и подлинное «я» Жаннет отчаянно взывает о помощи. И Кейт держала здесь лишь необходимость спасти настоящую Жаннет.

Жужжание зуммера… она открыла дверь ванной. Это из вестибюля. Кто‑то внизу хочет зайти. Жаннет перестала отвечать на любые звонки – в дверь, по телефону, – так что Кейт знала, что ответить придется ей.

Ради бога, кто это может быть, подумала она, нажимая кнопку звонка.

–Да?

– Кейт, это Джек. Нам надо поговорить.

Надо ли, опять подумала она.

– О'кей. Поднимайся на кофе.

– Ты не могла бы спуститься? Зайдем к Эндрю или куда‑нибудь еще.

У Джека был такой серьезный голос. Что у него на уме?

– Дай мне что‑нибудь накинуть.

Через несколько минут она в джинсах и свитере спустилась в вестибюль здания. Жаннет она оставила записку с сообщением, куда идет. Впрочем, Жаннет это не интересовало.

Она увидела, что Джек, тоже в джинсах, но во фланелевой рубашке, ждет на тротуаре. Видно было, что и он не отдохнул толком. Встретив Кейт, он обнял ее.

– Я знаю о тебе и о Жаннет, – тихо сказал он, – но это, черт возьми, ровно ничего не меняет. Ты моя сестра, и я люблю тебя.

Внезапно Кейт поняла, что она прижимается лицом к его груди и плачет, захлебываясь сдавленными рыданиями. Она пыталась взять себя в руки, но рыдания не прекращались.

– Все в порядке, Кейт, – ласково проговорил он. – Ничего не бойся. Ни одна живая душа…

Высвободившись, она вытерла глаза.

– Я плачу не поэтому. Я так рада, что ты знаешь. Ты не представляешь, какое это облегчение – перестать скрывать от тебя, рассказать хоть кому‑нибудь…

– Ох… да ладно тебе.