|
Там тебя уже давно ждут, ты что то задержалась. — Были проблемы с самолетом. — Понятно. Там же получишь ключи от квартиры. Деньги есть? — Да. — Смотри, если понадобятся — возьмешь там же. Сходи пока домой, передохни, с утра заступишь на работу, тогда и начальнику поисковиков представишься. Девушка уже собралась подниматься, как вдруг замерла. Дверь резко распахнулась от мощного рывка, в кабинет вихрем ворвался здоровенный мужчина в потертых камуфляжных брюках и тельняшке. Опершись о стол двумя руками, он горой завис над руководителем филиала. Тот, разглядев посетителя, заметно поскучнел. Здоровяк ехидно поинтересовался: — Жрешь? — Так ведь обед, — попытался оправдаться толстяк. — Да вся твоя поросячья жизнь — сплошной обед! — рявкнул мужчина и с яростным надрывом добавил. — Панарин, все! С меня хватит! Отпуск давай! Немедленно! — Но, Всеволод Григорьевич, ведь нельзя так сразу! Мало того, что у нас большой некомплект, так еще и двое сотрудников временно отсутствуют. — Да ну?! Ты что, думаешь, я этого не знаю? Шепелявый только что второй раз женился, а Полкан третий день сидит на стакане. Пробовал ему позвонить, так он сказал, что это только начало, и ушел со связи. Думаю, у него телефон от перегара сгорел. И знаешь, что я тебе скажу? Очень может быть, что завтра мы с ним будем пить на пару! Неплохая идея и проще, чем женитьба. Ты понял — я уйду в отпуск по любому!!! — Да успокойтесь же вы! — чуть не заплакал Панарин. Тут он прервался, поднял трубку зазвонившего телефона, внимательно выслушал собеседника, грозно рявкнул: — Немедленно ко мне! Подняв голову, объявил: — Всеволод Григорьевич, у нас небольшое ЧП, как раз по вашей части. — В гробу я видел и тебя и твое ЧП, — недружелюбно заявил здоровяк. — «Синяя тревога», — чуть не блея, произнес Панарин. — А по мне хоть «красная» — отпуск давай, душа чернильная, иначе я за последствия не отвечаю! Дверь открылась, впуская тощего лысого очкарика. — Привет, Бидон! — обратился он к здоровяку. — Здорово, моль сушеная, — ответил тот и поинтересовался: — Что там с этой тревогой? — На, — коротко заявил тот, протягивая единственный листок. Дежурный аналитик Сионист даже не предполагал, что бросает первую снежинку будущей лавины. Честно говоря, об этом не подозревал никто. Бегло просмотрев бумажку, Бидон с досадой взвыл: — Никуда не поедем — это якутов территория! Пусть сами разбираются, надоело уже памперсы им менять! — Они все заняты, — пояснил Сионист, — у них на Таймыре аврал. Там «желтая тревога», целую толпу нагнали. — Да рыбачат они там, — убежденно заявил здоровяк, — а нам за них отдуваться! — Всеволод Григорьевич, ну постарайтесь еще раз, — залебезил Панарин. — Ведь без вас никак. Обещаю, с отпуском мы что нибудь придумаем в самые ближайшие дни. — Знаю я, что вы придумаете! — хмыкнул Бидон. — Нет, чует сердце, придется все таки на стакан падать. Другого выхода не вижу. Так что там по объекту? — Просто сказка! — ответил Сионист. — Пробой надежно зафиксирован четырьмя станциями, три взяли уверенный пеленг. Ошибка минимальна, прочесать требуется около семи квадратных километров. — Что там за местность? — Северный склон гольца Раскидистый — одинокая гора, доминирует в данном районе. Максимальная отметка — тысяча триста шестнадцать метров. — Ну вот, а ты говоришь — сказка! Там на семи квадратных кэмэ придется все пятьдесят пролазить. Знаю я эти проклятые гольцы: внизу густой лес, выше непролазный кедровый стланик, курумники , где сам черт ногу сломит. |
