Ворота почти бесшумно открылись, видимо, охрана срисовала номер брагинской машины еще на шоссе. Видеокамера могла притаиться на любой из елей. Они въехали на территорию огромного поместья. Посреди белоснежного безмолвия стоял странный дом. Он был похож на…

– Здесь раньше был стационар психиатрички, – охотно пояснил шофер.

– Чего-о? – вздрогнул Брагин.

– Психи, говорю, лечились. Эти… ну… особо опасные. Глухомань ведь.

Брагин заметил дюжих мужиков в камуфляже и подумал: «Я идиот!» Нельзя было соглашаться на встречу. Только не здесь. Вадик виноват: напугал его.

«И почему я решил, что с Былем можно договориться по-хорошему?» – с тоской думал Брагин, поднимаясь по ступенькам. В просторном холле стояли мраморные статуи, на стенах висели картины, но пахло здесь все равно больницей.

Встретила его женщина, про которую он сразу подумал: «Эсэсовская овчарка». Она производила странное впечатление. Вроде бы и симпатичная, но какая-то замороженная. Лишенная всяких эмоций. Платиновое каре жиденьких волос, очень светлые глаза, выщипанные в ниточку брови, бесцветные ресницы. Лицо бескровное, без грамма косметики, будто бы в холле стоял оживший мертвец.

– Здравствуйте, я управляющая в этом доме. Магдалена Карловна.

«И в самом деле немка», – усмехнулся Брагин.

– Разрешите проводить вас в отведенную вам комнату, – бесстрастно сказала управляющая.

– В комнату? В какую комнату? – завертел головой Брагин. Его шофер, он же телохранитель, куда-то испарился. – Мы так не договаривались!

– Вы ведь погостите у Серафима Кузьмича какое-то время?

– Что значит погостите?! – дернулся Брагин.

За спиной тут же возник дюжий мужик с лицом, не выражающим никаких эмоций. Таким же, как у немки. Весь его вид говорил: расслабься, сопротивление бесполезно.

– Вы ведь не рассчитывали на то, что вам простят ваши долги? – все так же без эмоций спросила Магдалена Карловна.

– Я приехал на переговоры, – хрипло сказал Брагин.

– Считайте, что они затянулись. Прошу.

Он засопел, но деваться было некуда. Бежать? Куда? В лес? Смешно! У ворот охрана, собственный телохранитель, похоже, его кинул. Вслед за немкой Брагин затопал по ступенькам наверх. Магдалена Карловна вела его на второй этаж.

– Вот ваша комната, – управляющая открыла одну из дверей. – Располагайтесь.

– Куда меня привезли? – напряженно спросил Брагин.

Комната была похожа на школьный пенал, такие были почти у каждого ученика в далеком советском детстве Толика Брагина. Деревянный узкий ящичек со сдвигающейся крышкой, в котором лежали ручки, карандаши, ластики, запасные стержни. Такой же была эта комната, узкой и длинной, по левой стене тянулся светлого дерева шкаф-купе, у правой стояла кровать с такими же деревянными спинками, на единственном окне – решетка. Брагин понял, что попал.

– Пожалуйста, отдайте ваш мобильный телефон, – бесстрастным голосом сказала эсэсовка.

– Черта с два!

– Вы ведь благоразумный человек, Анатолий Борисович. Не заставляйте применять к вам силу.

– Вы же обещали, что не будете!

– А вы часто выполняете свои обещания?

– Что-то я не понял…

– Я спрашиваю: вы свои обязательства всегда выполняете, Анатолий Борисович? – металлическим голосом произнесла немка.

– Значит, меня кинули? – напряженно спросил Брагин.

– Ну, сначала кинули вы.