— А Дебора Купер?

— Если хотите знать мое мнение, все завязано на Нолу. Дебора Купер — просто побочная жертва. Ищите, кто такая была Нола, и найдете ее убийцу, а заодно и убийцу мамаши Купер.

Кто такая Нола Келлерган? Направляясь в тюрьму штата, я очень рассчитывал задать этот вопрос Гарри. Выглядел он скверно. Судя по всему, его очень волновало содержимое шкафчика в фитнес-клубе.

— Вы все нашли? — спросил он, не успев даже поздороваться.

— Да.

— И все сожгли?

— Да.

— Рукопись тоже?

— Рукопись тоже.

— Почему вы меня не известили, что все сделали? Я чуть не умер от беспокойства! И где вы были эти два дня?

— Занимался расследованием. Гарри, почему шкатулка была в раздевалке фитнес-клуба?

— Знаю, вам это покажется странным… После вашего приезда в Аврору, тогда, в марте, я испугался, как бы шкатулку не нашел кто-нибудь другой. Подумал, что на нее может наткнуться кто угодно: какой-нибудь бесцеремонный посетитель, домработница. И рассудил, что лучше будет спрятать мои воспоминания в другом месте.

— Вы их спрятали? Но это доказывает вашу вину. А рукопись… Это были «Истоки зла»?

— Да. Самый первый вариант.

— Я узнал текст. Заглавия на обложке не было…

— Заглавие появилось уже потом.

— Вы хотите сказать — после исчезновения Нолы?

— Да. Но давайте не будем говорить об этой рукописи, Маркус. Она проклята, она навлекла на меня одно только зло, и вот тому свидетельство: Нола умерла, а я в тюрьме.

С минуту мы молча смотрели друг на друга. Я положил на стол пластиковый пакет с содержимым моей посылки.

— Что это? — спросил Гарри.

Вместо ответа я вытащил мини-дисковый плеер с подключенным микрофоном для записи. И поставил перед Гарри.

— Черт подери, Маркус, вы что творите? Только не говорите, что вы сохранили эту адскую машинку…

— Конечно, Гарри. Я ее хранил как зеницу ока.

— Ради бога, уберите это!

— Не кипятитесь, Гарри…

— Но какого дьявола вы собираетесь делать с этой штукой?

— Я хочу, чтобы вы мне рассказали о Ноле, об Авроре, обо всем. О лете семьдесят пятого года, о вашей книге. Мне надо знать. Должна же где-то обретаться правда.

Он грустно улыбнулся. Я включил запись, и он начал говорить. Чудная была сцена: в тюремной комнате для свиданий с пластиковыми столами, где мужья встречались с женами, а отцы с детьми, я встречался с моим старым учителем, и он рассказывал мне свою историю.

В тот вечер я поужинал рано, на обратном пути в Аврору. Мне не хотелось сразу возвращаться в Гусиную бухту, сидеть одному в громадном доме, и после ужина я просто поехал вдоль побережья. Солнце клонилось к закату, океан искрился; все было великолепно. Я миновал мотель «Морской берег», лес Сайд-Крик, Сайд-Крик-лейн, Гусиную бухту, проехал через Аврору и добрался до пляжа Гранд-Бич. Подошел к воде, а потом уселся на камни, полюбоваться рождением ночи. Вдалеке в зеркале волн плясали огни Авроры; до меня доносились резкие крики чаек, гудели туманные горны маяков, в окрестных кустах пели соловьи. Я включил плеер, и в темноте зазвучал голос Гарри:

Знаете пляж Гранд-Бич, Маркус? Первый пляж Авроры, если ехать из Массачусетса.