Она оперлась на борт джарла, но краем глаза заметила, что Тимрин хмурится.

– В чем дело? – спросила она.

– Ни в чем.

– Ты о чем-то думаешь, Тимрин. Говори. Тимрин вздохнул.

– Я думаю, что вы слишком полагаетесь на Касрина. Я думаю, что он мог быть просто шпионом, работающим на Бьяджио, и когда он приведет сюда Никабара, то сделает это не для тех целей, которые вы наметили. Это будет вторжением.

– И ты единственный так думаешь? – осведомилась Джелена. – Или есть и другие? Тимрин пожал плечами.

– Если кто-то еще так думает, то я единственный, кто высказал это вслух. Я вам предан, и вы это знаете.

Но этот ваш план… Ну, это чистой воды безумие. Я не могу поверить, что вы дали нарцу карту пролива Змея.

Джелена ничего не ответила. Порой ей и самой трудно было в это поверить. Но Касрин был не такой, как другие нарцы, – почему-то она знала это совершенно точно. Между ними установилось какое-то понимание, и всю долгую дорогу до Лисса она о нем думала.

– Двадцать пять локтей, – резко проговорила Джелена. – Нам надо сбросить шестнадцать локтей камня, чтобы можно было посадить «Бесстрашного» на мель. Но сначала надо проверить глубину.

– И нам надо установить пушки. И доставить заряды и артиллеристов.

– И артиллеристок, – напомнила ему Джелена. – Пусть я королева, но я научилась работать как все. У нас в запасе не так много времени: они скоро здесь появятся. При удаче – недели две, не больше. Надо действовать быстро.

Тимрин согласился. К счастью, он больше ничего не стал говорить ни о Касрине, ни о Наре. Он осмотрел крутые берега, что-то шепча себе под нос и считая на пальцах, прикидывая все, что им понадобится для осуществления плана. Ему было ясно, что задача очень непростая. Надо сбросить в воду достаточно камней и грунта, чтобы «Бесстрашный» застрял. Придется трудиться до седьмого пота. Что до пушек, то их придется снимать с некоторых шхун. Рискованный ход, поскольку Никабар наверняка приведет с собой другие корабли. Касрин подозревал, что их будет сопровождать около дюжины кораблей, однако если все пойдет удачно, остальные суда останутся у берега.

Джелена улыбнулась, вспоминая, как звучал голос Касрина. Ей вдруг стало любопытно узнать, сколько ему лет. Определенно он старше ее. Однако она королева и гораздо более зрелая, чем большинство девушек ее возраста. Джелена была уверена в том, что Касрина к ней влечет. Рядом с ней он становился неловким и милым, не то, что его император. Бьяджио тоже был хорош собой, но эта красота пугала.

– Джелена!

– А? – Королева очнулась от грез и обернулась к Тимрину. – В чем дело?

– Я спросил, не пора ли плыть на Каралон. Вы меня не слышали?

– Нет, слышала, – соврала Джелена. – Да, на Каралон. Поплыли.

Джелена устроилась у борта лодки. Тимрин секунду пристально смотрел на нее, а когда он отвернулся, королева успела заметить, что по губам его скользнула улыбка. Теперь она вела себя уже совершенно по-детски! Джелена уронила голову на руки. Порой все это становилось совершенно невыносимо. Вести себя так, как от нее ждут, становилось все тяжелее.

«Мене девятнадцать, – напомнила она себе. – Не такая уж я маленькая».

Однако порой ей хотелось чего-то ребяческого. Ей хотелось побегать по лугу, или объесться сладостями до тошноты, или снова собрать коллекцию кути… И ей совершенно не хотелось возвращаться в свой дворец на острове Харан. Когда все это закончится и «Бесстрашного» уничтожат, она хочет снова стать маленькой девочкой.

«Пожалуйста, просто забудьте, что я есть, – подумала она.