– Да что вы говорите? – воскликнул Дакель, притворяясь испуганным. – Кто же угрожает Талистану? Не может быть, чтобы это был Арамур!

Помолчав, Лет сказал:

– Нам угрожают горцы Восточного Высокогорья.

Сидящий в зале Алазариан понимающе кивнул. Он слышал, как Лет шепотом говорил о Восточном Высокогорье, но не понимал, к чему эта таинственность. И в то же время по тому, что он знал об этой территории, ему трудно было поверить, что горцы угрожают Талистану. Видно было, что Дакель тоже этому не поверил.

– Конечно, Восточное Высокогорье – район обширный, – сказал инквизитор. – Но чтобы от него исходила угроза Талистану? Смелое утверждение.

– И, тем не менее, это правда. Редберн и его горцы угрожают нам, устраивают провокации, крадут скот, разгоняют стада. Они без разрешения вторгаются на территорию Талистана. Да и мне самому пришлось для поездки в столицу нанять корабль, потому что Редберн и его дикари не разрешают нам проезжать через их земли.

– Понятно. И поэтому Талистан увеличивает свою армию? Потому что видит угрозу со стороны принца Редберна

– Я – правитель Арамура, – спокойно проговорил Лет. – Это трудная работа, и у меня не остается времени, чтобы размышлять на другие темы. Мне точно не известно, что король Тэссис делает в Талистане, но я сказал то, что слышал. – Он откинулся на спинку стула. – Если вы хотите получить ответы на ваши вопросы, то, возможно, вам следует вызвать Тэссиса Гэйла, чтобы он предстал перед Протекторатом.

В зале раздался смех. На трибунал Дакеля пока не вызывали ни одного из крупных правителей. Такая попытка привела бы только к новым неприятностям. Даже Алазариан, поглощенный болезнью и смертью матери, знал о Протекторате достаточно, чтобы не опасаться за безопасность деда. В империи прокладывались новые границы, создавались союзы. И людям вроде Дакеля приходилось действовать осторожно, чтобы не столкнуться с неприятными последствиями.

Верный себе Дакель действовал осторожно. Вместо того чтобы ответить на укол Лета, он вернул разговор к безопасной для себя теме и снова начал расспрашивать Лета о Праведниках, расшатывая самоуверенность своего противника, подробно выспрашивая о Джале Робе и массовых убийствах его сторонников. Дакель двигался с грацией танцора. Он обладал изворотливостью и кровожадностью хищной кошки. Всякий раз, как Лет уходил от ответа на вопрос, он обращался к толпе, словно комик, используя свою забавную улыбку и шутки, обращая настроение присутствующих в свою пользу. Как это ни странно, он больше не задавал вопросов о Талистане и его армии. Алазариан гадал: то ли Дакель испугался, то ли просто получил нужные ему сведения. Алазариан попытался вспомнить, что происходило в последние месяцы. Живя в Арамуре с умирающей матерью, он попал в изоляцию и редко выходил из замка. Он действительно не знал, что происходит в Арамуре и Талистане, но догадывался, что обвинения Дакеля справедливы. Очень может быть, что Талистан увеличивает свою армию. А что до Арамура… Алазариан пожал плечами, жалея, что знает так мало.

Прошел еще час, прежде чем Дакель закончил свой допрос. К его концу даже Лет казался измученным. Дакель, напротив, выглядел свежим и бодрым. Он сказал присутствующим, что на сегодня закончил, и потом подчеркнул, что, возможно, вызовет Лета на трибунал и завтра. При этом известии защитная стена, которой окружил себя Лет, дала трещину. Дакель адресовал ему загадочную улыбку и спустился со сцены. Вокруг Алазариана начали вставать люди, направляясь к выходу.

– И все? – прошептал он. – Не меня?

Видимо, его избавили от неприятной обязанности предстать перед инквизитором – по крайней мере, на этот день. Элрад Лет приготовился сойти с помоста. Он выглядел оглушенным и осматривался, словно не зная, что с собой делать.