– Восхитительно! – она облизнула губы.

Он обрадованно улыбнулся и начал чистить апельсин.

– Твои друзья… – он настороженно поднял глаза. – Они любят задавать вопросы?

– Ну, как тебе сказать… – она отпила еще немного сока. – Думаю, что определенный интерес к тебе они проявят.

Он бросил оранжевую шкурку на поднос и начал делить апельсин на дольки.

– Ну, если ты будешь рядом со мной, я думаю, все обойдется?

Это прозвучало так по-детски доверчиво, что Джуно даже не нашлась, что ответить. Он тем временем положил ей в рот апельсиновую дольку и поднялся.

– Давай я помогу тебе одеться, – он поднял с пола одежду. – Или ты хочешь сначала принять душ?

О нет! Только не это! Не хватало при нем искать чистые трусики! С голыми волосатыми ногами!

– Нет! – она шмыгнула под одеяло. – В смысле, да! Мне нужно освежиться! Я приму душ!

– Хорошо, – он направился к двери. – Крикнешь, если я понадоблюсь.

Джуно подумала, какой неблагодарной свиньей она выглядит со стороны.

– Джей! – окликнула она.

– Да? – он обернулся.

Он стоял у двери и терпеливо ждал.

Джуно закусила губу. Она должна это сказать. Она взорвется, если промолчит. Отныне она будет себя вести как зрелая и правдивая личность. Впервые за всю историю ее отношений с мужчинами она адекватно выразит свои чувства.

Она набрала полные легкие воздуха:

– У тебя самые прекрасные брови на свете! Прекрасные брови вопросительно приподнялись, он открыл рот, словно хотел о чем-то ее спросить, но потом передумал, улыбнулся и вышел из спальни.

Джуно закрыла глаза и застонала. Ну каким бесом она одержима? Почему она произнесла эту дурацкую фразу, которая эхом отдавалась у нее в ушах. Она опять натянула подушку на голову. Спокойно, – сказала она себе. Спокойно. Если рассудить спокойно, то ее маленькая выходка выглядит очень мило и сексуально. Гораздо сексуальнее, чем прямолинейное признание. Она почувствовала даже гордость за себя. Она делает кое-какие успехи.

Она вылезла из-под одеяла и проковыляла в маленькую ванную, которая в детстве была у них с Шоном общей. Она умудрилась кое-как побрить ноги старой бритвой. Новую она забыла в родительской ванной. Там же остались ароматическое масло, пилинг и все прочие омолаживающие чудо-средства, которые она купила накануне. Ей казалось, что с тех пор прошла не одна неделя: настолько резкую границу между прошлым и настоящим провела последняя ночь.

Эта ночь полностью изменила ее отношение к Джею. Он больше не являлся продуктом ее фантазии, персонажем, которого она сама сконструировала и с которым вела мысленные беседы в своем воображении, в реальной жизни с ним практически не соприкасаясь. Больше она не могла тешить себя историями о киллере, который потерял голову от встречи с ней. Новое знание о Джее расставило все по своим местам, и она осознала, какое ничтожное место в его трагической жизни должно занимать их короткое физиологическое знакомство, при воспоминании о котором она тем не менее каждый раз боялась потерять сознание.

Подлинная история его жизни намного превосходила ее воображение. Он стал реальностью и вместе с тем – частью ее жизни, тем, кто нуждается в ее заботе, поддержке, защите. Если невозможно большее, она будет его другом. То обстоятельство, что он доверил ей свою историю, связывало их гораздо ближе и прочнее, чем те часы, которые они провели в постели две недели назад.

Джуно чувствовала себя хорошо. Несмотря на дождь, недостаток нужных продуктов, неготовность к приему гостей, боль в лодыжке и отсутствие чистых трусиков. Надев платье на голое тело, она посмотрела в зеркало: выглядела она тоже хорошо.