– Ты прожила долгую жизнь в этом теле! – Вражек заговорил скрипучим потусторонним голосом, не похожим на его молодецкий басок, и все тревожно вздрогнули. – Отпусти его! Ты можешь выбрать любого из нас, ты можешь отказаться от нас! Мы, дети твои, преклоняем перед тобой колени!

Вся семья тут же рухнула на колени, опустив головы.

– Выйди, верни истинное имя колдуна!

Темное помещение неожиданно залил белый неживой свет, ослепляющий и холодный. Поднялся ветер, взметнул одежды, не давая вдохнуть. Люди прищурились, не шелохнувшись.

Зак чуть скосил глаза и увидел, как над телом деда сверкает неясный силуэт. Душу охватил ужас, он и не понял, как со всей силы сжал во влажной ладони холодные тонкие пальчики Лизы, и та зашипела от боли. Сияние поднялось к потолку, и семья непроизвольно задрала головы. На каждом лице светились расширенные от восхищения глаза, в зрачках которых отражался свет. Сила окончательно вышла из умершего Хозяина, чтобы через заветное число дней подарить себя следующему избраннику.

Ее силуэт напоминал обнаженную фигуру прекрасной девушки с длинными растрепанными волосами, из тела вырывались острые лучи, что хотелось прищуриться. В душе каждого внезапно загорелось невероятное чувство любви и радости, желания преклоняться. Едва видное лицо улыбалось, а потом девушка вспыхнула и исчезла. В склепе стало невероятно темно, люди заморгали, и тот же момент тело Луки охватило жаркое пламя. Огонь уничтожил его за секунды, оставив лишь пепел да запах горелого. Вражек взмахнул руками, заставляя черные хлопья, в какие превратилось тело ведьмака, слететься в погребальную урну. Глаза Вражека потухли, превращаясь в человеческие, семья поднялась с колен. Огненный передал глиняный горшок Эмилю и тихо произнес:

– Его звали Горн.

У Заккери кольнуло сердце, когда он нечаянно услышал истинное имя деда, произнесенное вслух, ведь в течение жизни его скрывали даже от близких.

Когда семья поднялась наверх, то оказалось, что толпа не сдвинулась с места. Глаза всех жадно горели от ощущения витающей и пока свободной силы семьи Вестичей. Процессия медленно двинулась к дому, и снова ее возглавлял Эмиль.

– Ты мне чуть пальцы не сломал! – Недовольно ворчала Лиза, сжимая и разжимая кулак.

– Извини. – Пробормотал Зак.

Там, в темноте склепа, ему улыбалась сила – юная девушка, и она была прекрасна.

– Он красив. – Донесся до них с Лизой сдавленный шепоток.

– Да они все красивы. У них столько колдовской силы, что ее видно невооруженным глазом. – Неизвестные гостьи взахлеб сплетничали о семье.

– Но ведь он не чистой крови. – Зак тут же напрягся и непроизвольно замедлил шаг. В душе шевельнулась змейка злости.

– Да что ты? – Протянул второй голос.

– Не обращай на них внимания. – Пробормотала Лиза, похлопав брата по согнутой руке. – Они могут болтать, что угодно, но мы то знаем, что ты лучший из нас.

Заккери скрипнул зубами, на высоких скулах вспыхнул яростный румянец.

– Как ты не знаешь этой истории?! – Обрадовалась женщина и перешла на заговорщицкое бормотание. – Когда умер Хозяин Леонисий Вестич, его внук…

– Какой из них?

– Ах, ну, Эмиль, конечно же! Так вот, Эмиль нашел себе какую-то человеческую женщину. Представляешь?

– Да, что ты? – Заохала сплетница.

Молодому человеку показалось, что его медленно и со вкусом обливают помоями. Он хотел прибавить шага, но не мог обогнать бредущего и убитого притворным горем отца.

– Да, да. Представляешь, обычную человеческую женщину.