|
.. Вы не можете представить, как я огорчена. Это был человек высокого ума, редкого разума и превосходного сердца; цели его всегда были направлены к великому. Он был человеколюбив, очень сведущ и крайне любезен. В голове его непрерывно возникали новые мысли; какой он был мастер острить, как умел сказать словцо кстати. В эту войну он выказал поразительные военные дарования: везде была ему удача; и на суше и на море. Им никто не управлял, но сам он удивительно умел управлять другими. Одним словом, он был государственный человек: умел дать хороший совет, умел его и выполнить. Его привязанность и усердие ко мне доходили до страсти; он всегда сердился и бранил меня, если по его мнению дело было сделано не так, как следовало. С летами, благодаря опытности, он исправился от многих своих недостатков. Когда он приезжал сюда три месяца тому назад, я говорила генералу Зубову, что меня пугает эта перемена и что в нём незаметно более прежних его недостатков, и вот, к несчастью, мои опасения оказались пророчеством. Но в нём были качества, встречающиеся крайне редко и отличающие его между всеми другими людьми: у него был смелый ум, смелая душа, смелое сердце. Благодаря этому, мы всегда понимали друг друга и не обращали внимания на тех, кто меньше нас смыслил. По моему мнению, Потёмкин был великий человек, который не выполнил и половины того, что был в состоянии сделать».
Кому быть наследником?
После смерти Потёмкина влияние Зубова при дворе усилилось, как никогда ранее, и он стал, безусловно, первым вельможей империи. Этому способствовало прежде всего то, что он начал претендовать на особую роль в семье Екатерины, разделяя её недоброжелательство к Павлу и его жене и всячески подыгрывая в сугубых её симпатиях к любимцу Александру. А как раз в это время Александр из ребёнка превращался в юношу, и Екатерина уделяла массу времени и сил для того, чтобы сделать из старшего внука достойного наследника российского престола. Екатерина сама написала для Александра и Константина несколько книг и подобрала прекрасный ансамбль учителей и педагогов, способных дать великим князьям разнообразные научные познания, а также воспитать в них нравственность и чувство гражданской ответственности. К пятнадцати годам Александр превратился в крепкого, сильного, стройного и красивого юношу. Он был со всеми ласков, приветлив, очарователен в обращении с девицами и дамами, ровен и дружествен в отношениях с мужчинами. Вместе с тем в отношениях с людьми была ему свойственна осторожность, скрытность и какая-то двойственность, выработавшиеся в нём из-за вечного антагонизма между Павлом и Екатериной. А ведь жизнь юноши проходила при дворах — и у родителей, и у бабушки. А теперь — о Павле, Марии Фёдоровне и их сыновьях. Павел и Мария Фёдоровна имели два собственных двора: у цесаревича это была Гатчина, расположенная в двадцати четырёх вёрстах от Царского Села, у великой княгини — Павловск, находившийся совсем рядом с Царским Селом. Кроме того, Павел и его жена имели дворец на Каменном острове в Петербурге, и отведённые им апартаменты в Зимнем и Царскосельском дворцах. Августейшие дети не были обделены императрицей ни деньгами, ни подобающим их сану почётом. В Павловске тихо шелестели шелка и бархат нарядов придворных дам и строго чернели сюртуки лейб-медиков Марии Фёдоровны, которая с 1777 года пребывала в состоянии перманентной беременности: за двадцать один год она родила десять детей — четырёх мальчиков и шесть девочек, и в связи с этим акушеры, гинекологи, педиатры, терапевты были в Павловске почти в таком же числе, что и камер-юнкеры и камергеры. Гатчина же была маленьким военным лагерем. Ещё ребёнком Павел получил из рук матери звание генерал-адмирала Российского флота, и тогда же в Гатчине был расквартирован морской батальон, а вслед за тем на глади гатчинских прудов забелели паруса небольших кораблей и заплескались вёсла галер. |
