– Легко ли вам будет объяснить смерть девушки, известной своей добротой и благочестием и к тому же находящейся под покровительством семейства Брумов?

Апрат улыбнулся. Десны у него были черными.

– Когда я покажу всем костяные дротики, которые мы нашли в ее одежде, и раскрою все ее связи с Рингсой, полагаю, Ярл Брум лично вручит мне медаль. Мы забрали Нинино оружие, а ее сила бесполезна против моих лучащихся здоровьем стражей. Давайте проверим, не захочет ли она использовать свой извращенный дар, чтобы призвать на службу несколько трупов?

Нина ничего не сказала, лишь поджала губы, пристально глядя на Зою.

– Сомневаюсь, что захочет, – продолжал Апрат. – Она не сможет призвать мертвых, не разрушив свою легенду и не поставив под удар свою дорогую Ханну Брум, которой грозит обвинение в преступном сговоре. А это может помешать ее обручению с наследным принцем.

– Чего вы хотите? – спросила Зоя. – Я могу стать вашей пленницей, если вы отпустите Нину.

– Нет! – вскрикнула Нина.

– Вы меня не так поняли, Зоя Назяленская. Я хочу, чтобы вы были не моей пленницей, а моим товарищем. Но помните, – пригрозил он, – мои монахи наготове. Один шаг в мою сторону, и всю комнату заполнит парем в виде газа.

Взгляд Зои метнулся к камерам, к потолку, оббежал двух стражей, стоящих рядом с Апратом. В стенах были отверстия, но священник мог попросту блефовать. В кармане у нее был антидот. Может, стоит рискнуть? Ей придется проглотить антидот, а потом справляться сразу и с побочными эффектами, и со стражами одновременно.

Зоя покачала головой.

– В вас есть хоть немного любви к Равке?

– Равкой должны править святые люди, а ваш король не такой. Он – суть скверны. Святые требуют избавить их от него.

– Мне кажется, вы видите скверну там, где вам удобно. И точно так же поступаете со своими святыми. Чего вам надо? У нас мало времени.

– Вас заметили?

– Я убила человека по пути наверх.

– Понятно, – сказал Апрат слегка отстраненно. Затем толкнул одного из монахов. – Приведи мне мальчишку.

Страж послушно пошел и открыл ближайшую камеру, чтобы вывести из нее истощенного пленника.

– Этого бедного ребенка забрал из фьерданской деревни Ярл Брум. Он сердцебит. А может быть, целитель. Его никто не обучал. Но теперь он делает все, что велит ему парем. – Апрат достал из своей рясы маленький пакетик, и сердцебит тут же поднял голову, принюхиваясь, после чего тихо застонал. – Мы с вами уедем отсюда вместе, Зоя Назяленская. Вы присягнете в верности Вадику Демидову, истинному Ланцову. А затем станете моей святой, символом новой Равки.

– А если я откажусь, ваши монахи будут пытать Нину?

– Ее будет пытать сердцебит. Один из вас. Он будет снимать с нее кожу дюйм за дюймом. А когда ее сердце не выдержит, я заставлю его исцелить ее и начать все сначала. А может, я и мисс Зеник угощу этим порошком. Я так понимаю, что она уже пережила одну встречу с паремом. Сомневаюсь, однако, что ей так же посчастливится второй раз.

Впервые Зоя заметила, как в глазах Нины вспыхивает паника. «Я не позволю этому случиться, – поклялась она про себя. – Я не подведу тебя».

– Если Нина Зеник умрет здесь сегодня, – продолжал Апрат, – кто вспомнит ее имя? Она не святая и не сотворила чудес.

– Я вспомню, – заявила Зоя, чувствуя, как поднимается внутри ярость. – Я помню все их имена.

– Мы с вами покинем эту башню.