– Наш король следует по пути святых. Он не употребляет горячительное.

Принц Расмус махнул слуге, который поспешил наполнить бокалы.

– А разве Санкт-Эмеренс не святой покровитель всех пивоваров?

– Вам знакомы святые? – спросил Апрат с заметным изумлением.

– У меня масса времени для чтения. Я всегда любил эту великолепно кровавую книгу, в которой собраны истории всех мучеников с иллюстрациями. Даже лучше, чем страшилки о ведьмах и русалках.

– Они предназначены для обучения, а не для развлечения, – напряженно сказал Апрат.

– Кроме того, сейчас каждую неделю новый святой, – продолжил Расмус, очевидно наслаждаясь издевательством над священником. – Санкта-Зоя, Санкта-Алина, Беззвездный святой.

– Ересь, – прорычал Апрат. – Последователи так называемого Беззвездного святого – просто кучка идиотов, собравшихся, чтобы нести смуту в Равку.

– Я слышал, их ряды растут день ото дня.

Демидов успокаивающе положил руку на рукав священника.

– Когда мы вернемся в Равку, моим первым указом будет искоренение культа Беззвездного и запрет на эту ересь, заражающую нашу страну.

– Так давайте же вознесем молитву Джелю, чтобы вы вернулись на родину как можно скорее, – предложил принц Расмус.

Демидов нахмурил брови. Он понимал, что его только что оскорбили, но не был уверен как.

Апрат повернулся к Демидову.

– Идемте, ваше высочество, – возмущенно потребовал он.

Но Демидов понимал, что нельзя просто повернуться спиной к принцу.

– С вашего разрешения?

Принц Расмус взмахом отпустил их, и Демидов со священником удалились.

– Не думаю, что вы им по нраву, – заметила Ханна.

– Думаешь, мне стоит об этом переживать? – весело поинтересовался принц Расмус.

Нина именно так и думала. Демидов не обладал шармом Николая, но был одновременно и приятен в общении, и дипломатичен. И, если он, конечно, не был потрясающим актером, она сомневалась, что он солгал о своем родстве с Ланцовыми. Он определенно был равкианцем. Она видела его реакцию, когда Расмус предположил, что новый король станет фьерданской марионеткой. Ему это ничуть не понравилось. В нем была гордость аристократа. Но была ли она гордостью Ланцова?

Нина повернулась к принцу и прикусила губу.

– Вы на самом деле верите, что на троне Равки сидит бастард? – спросила она шокировано.

– Ты же видела Демидова. Говорят, он вылитая копия свергнутого короля. Если это так, неудивительно, что его жена пошла на сторону.

Нина решила попробовать зайти с другой стороны.

– Возможно, она поступила мудро. Я слышала, Николай Ланцов – настоящий лидер, равно любимый богатыми и бедными.

– О, да, – включилась Ханна. – Он сам сражался на войне. В пехоте, а не офицером! А еще говорят, что он инженер…

– Он неотесанный дурак без капли крови Ланцовых в жилах, – отрезал Расмус.

– Это трудно доказать, – заметила Нина.

– Но у нас есть письма его гулящей матушки.

– Они, наверное, заперты в каком-нибудь магическом хранилище? – поинтересовалась Ханна.

– А может, в тюремном секторе, – добавила Нина. Вот это было бы просто чудесно. План тюрьмы Нина знала наизусть.

Принц покачал головой.

– Не так давно тюремную систему безопасности взломали, хоть вспоминать об этом и не любят. Нет, твой дорогой папочка взял на себя обязанность сохранить письма королевы Татьяны.