|
Своими глазами подводного жителя не видел никто, но дети, охочие слушать взрослые разговоры, знали, что гулкие шлепки по воде с замиранием сердца слушали еще их матери и отцы. А может, даже дедушки- бабушки... Оленюшка тринадцати лет от роду сидела на стволе березы, изогнувшемся над водой. Дерево когда-то давно начало было валиться с подмытого берегового обрывчика, но не погибло. Уцелевшая половина корней живуче разрослась, цепко ухватившись за землю, ствол глянул вверх, вздымая крепкие пушистые ветви. Оленюшка сидела на белом стволе, поджав одну босую ногу под себя, а другую свесив к воде. Рыбища жила в глубокой части старицы; гуси, похоже, это знали и не высовывались с мелководья. Благо и там было где поплавать, покормиться и поиграть. Оленюшка вполглаза присматривала за сытыми пестрыми птицами, придерживая локтем прялку, заткнутую нижним концом за поясок, сплетенный из разноцветных шнурков. Ее род, Олени, вырезали навершие прялки в виде дощечки, к которой кудель прикалывала особая спица. В роду отца, у барсуков, выстругивали прялки из раздвоенных веток: не надо ничего и прикалывать, насадил и готово. Олени покрывали струганые навершия ярким узором, оживляли на них даже Богов, творивших Вселенную. Барсуки посмеивались над друзьями-соседями и говорили, что их способ древнее, а значит, Богами прародителям преподан и свят сам по себе, не обязательно лики на дереве рисовать. Те и другие прялки, однако, можно было носить у плеча, засунув за пояс, и прясть даже на ходу. Тем более - присматривая за гусями. Пряла Оленюшка хорошо. Нитка всегда получалась у нее тонкой, ровной и крепкой. Вот только сегодня девочке больше всего хотелось скомкать кудель и выбросить в омут. А хорошо бы и вместе с прялкой, привязав камень побольше. Сегодня Оленюшка пряла шерсть. И знала, что готовые нитки придется окрасить в красный и синий цвет, а часть тщательно выбелить. И тогда она сядет за кросна, чтобы выткать себе взрослую девичью одежду. Поневу. Тринадцать лет - год в жизни особенный. Взрослеет тело, готовится воспринимать женское предназначение. Трет глазенки проснувшаяся душа. Девочке нарекают взрослое имя, род сходится на святой пир, и большуха со старшими женщинами надевают на "славницу" первую в ее жизни поневу. Скоро прослышат о новой девушке дальние и ближние соседи, и мать начнет строго поглядывать на молодых парней, жаждущих заполучить ясную жениховскую бусину в косу... Оленюшка свою бусину однажды уже отдала. Еще три года назад. И с тех пор чего только не выслушала от родных. Та бусина не в счет, говорили ей дома. Ту ты по недомыслию отдала. Малое дите! Что оно тогда понимало? Срамота да и только, давно пора позабыть. Теперь - дело совсем другое. Теперь - испросить доброго совета у матери да приветить паренька из хорошей семьи, чтобы лета через три-четыре вправду стал женихом. Чтобы с гордостью и честью носил заветный подарок. |
