Эльфрида Елинек. Предание смерти. Кое-что о спорте
В пьесе совсем немного авторских указаний, этому я успела научиться. Делайте все, что хотите. Единственное, на чем я настаиваю: греческие хоры, отдельные лица, массы, все, кто будет появляться на сцене, кроме немногих особо оговоренных случаев, должны носить спортивную одежду, тут ведь открываются широкие возможности для спонсоров, не так ли? Хористов, если можно, прошу облачить одинаково, в одежду от Adidas или Nike или как они там называются, Reebok, Рита или Fila или что-нибудь еще в этом роде. То, чего я жду от хора, заключается в следующем: предводитель (или предводительница) хора должен, (должна) посредством наушников постоянно держать связь со спортивным каналом и сообщать о всех интересных спортивных событиях или новейших, с его (ее) точки зрения, достижениях. Предводитель (или предводительница) подходит к рампе и возвещает о том, что произошло, или пишет то, о чем хочет сообщить, на дощечке, которую поднимает вверх, или же, что обойдется несколько дороже, изъясняется через посредство компьютера или пишущей машинки светящимися надписями. Предводителем или предводительницей хора следует избрать того, кто умеет хорошо импровизировать, предводитель подходит к рампе и сообщает, прерывая спектакль, о новом событии, хор подхватывает сообщение и повторяет его. Тем самым он прерывает действие, которого и без того нет. Что касается непосредственно сцены, то, возможно, следовало бы поступить следующим образом: разделить ее поперек на две сферы, причем так, чтобы более темная часть возвышалась над нами в виде фрагмента стадиона, с защитной сеткой, разделяющей две группы фанатов и мешающей им сразу же вцепиться друг другу в глотку. По обе стороны сетки, спиной к ней, стоят полицейские в униформе, внимательно наблюдающие за обеими группами, которые хотят добраться друг до друга, напирают, трясут сетку, иногда разрывают ее и т. д. Обе группы — это стаи враждующих фанатов, в сущности, об их схватках и идет речь в этой пьесе, но, возможно, и о вещах совсем иного рода.
Эльфи Электра. Наконец-то все успокоилось. Реки, красные от крови моего отца, снова очистились, или сейчас начнется новая война с мамой? Ну и пусть. Мое внимание уже давно куда больше привлекает то, как ведут себя массы. Столько людей, причем в каждом таится его собственное побуждение к преступлению, ни с того ни с сего, словно удар невидимых часов разрушил что-то в их черепушках и поставил стрелки на воображаемое время, начинают действовать в едином порыве, хватают свои спортивные принадлежности и разбивают вдребезги свои кружки, которые совсем недавно, за накрытым для завтрака столом или в пивной, поднимали, чтобы чокнуться с соседом. Твое здоровье! А теперь зададим ему как следует! Кружки вверх, башку вниз! Под мостом брюхом кверху плывут форели. Иностранные туристы не обращают на них внимания, быть туристом — значит что-то разглядывать, а тут и смотреть-то не на что. Идемте дальше, к следующей достопримечательности! А дохлая рыба пусть себе плывет куда хочет. Дальше, пожалуйста, идемте дальше! Знаете ли вы, что завтра или послезавтра может случиться с рекой, что протекает в непосредственной близости от моего жилища? Что они с ней сделают, эти чудовища? Они хотят с помощью искусственной природности сделать ее непохожей на все другие реки, во всяком случае, непохожей на тех двуногих, что повесили на гвоздь свои галстуки ради того, чтобы напялить на себя спортивную униформу. Для этого им пришлось перво-наперво разрушить свою неповторимую природу. А может, она только после этого проявилась во всей красе? Это делалось для того, чтобы все они могли и в самом деле выглядеть одинаково, все как один. Как солдаты, джинсы, тенниски, бейсболки. Точно так же будет и с несчастной рекой: для предстоящей Олимпиады ее загонят в берега, дадут ей совершенно новое облачение. Хозяева реки сделают из нее естественную искусственность, или, точнее, искусственную естественность. |
