— Винный погреб?

Она потащила его по коридору, затем вниз по узким ступенькам; когда они спустились, она щелкнула выключателем, и Майкл увидел комнату размером в четырнадцать квадратных футов. Все стены были буквально уставлены бутылками от пола до потолка и на каждой полке была сделана четкая отметка о том, что на ней стоит.

— Аманда, это просто потрясающе, но все-таки какого черта мы здесь делаем?

— Я только хотела побыть немножко с тобой наедине, — произнесла она, подходя к нему и обнимая.

— Это очень мило, — сказал он, улыбаясь, — но почему именно со мной?

— Мне захотелось этого в первый же раз, когда я увидела тебя, у Барбары Мэннеринг в Нью-Йорке.

— Это самое приятное из всего, что мне пришлось сегодня услышать.

— Ты был все время рядом, и я могла думать только о том, как заполучить тебя в постель.

— Послушай, Аманда, — произнес он, — не кажется ли тебе, что это немного опасно при сложившейся ситуации. В конце концов я работаю на твоего мужа.

— Давай поговорим начистоту, — произнесла она. — Я вовсе не собираюсь уходить от Лео к тебе, так что тебе не о чем беспокоиться. Все, о чем я мечтаю, это спать с тобой время от времени. И если нам это удастся, то мы сможем наслаждаться друг другом.

— Мне нравится, как ты об этом говоришь.

— Не звони мне, я сама позвоню, — сказала она. — Я имею в виду, что я обязательно позвоню.

— Только не домой, а в офис, вот по этому номеру.

Он вынул ручку и записал номер прямо на ее ладони.

— Маргот не будет брать трубку: это мой прямой телефон.

— Ах, эта милашка Маргот, — съязвила она. — Ты с ней еще не спал?

— Конечно же нет, — ответил Майкл строго. — Маргот немного замкнута.

— Это никогда ее раньше не останавливало, — ответила Аманда.

— У нас с ней только деловые отношения, — повторил он.

Она повернулась к полке и сняла бутылку.

— Пусть это будет маленьким напоминанием о нашей сделке, — и она протянула ему бутылку.

— «Chateau Mouton Rothshild», — прочитал Майкл на этикетке. — Лео говорил, что это одно из самых любимых вин Боба Харта.

— Бедный Боб, — произнесла Аманда, зевая. — Больше он не может пить. Ты знаешь, Лео купил это вино у него.

Она взяла его руку.

— А теперь давай пойдем ко всем, пока нас не стали искать.

Она подводила его то к одной группе, то к другой, везде представляя. Он принимал поздравления, улыбаясь и раскланиваясь. Наконец она познакомила его с корреспондентом из «Лос-Анджелес таймс».

— Майкл, это Джек Фаррел. Будь с ним поласковей, а то он напишет что-нибудь ужасное о твоих картинах.

С этими словами она оставила их вдвоем.

— Ваш фильм «Тихие дни» прекрасен, — произнес Фаррел.

— Спасибо, мы неплохо над ним поработали.

— А что случилось с режиссером, как, кстати, его зовут?

— Чак Пэриш, — сказал Майкл. — Вы не записываете наш разговор?

— Конечно нет; это случайная встреча.

— Боюсь, что для Чака сейчас настали тяжелые времена: деньги, которые он заработал на фильме, кончились, — он увлекался женщинами и наркотиками. Недавно он приходил в «Центурион»; ему нужны были деньги, он хотел продать свой новый сценарий.

— Вы не купили его?

— Купил его, не читая.