— Боже… Дрю, как ты?

Я кашлянула. Все тело чесалось.

— Лучше. — И в самом деле, ко мне вернулась жизнь, и я чувствовала себя в тысячу раз бодрее. К тому же пустые, расцарапанные места в мозгу больше не дергало, как будто их рвут на части. Слегка болела голова, ужасно хотелось пить, и мир, наконец, занял свои прежние позиции. — Здравствуй.

— Я могу перелечь на пол. — Он спустил ноги с кровати, зацепив одеяло. Когда спишь в одежде, с утра всегда какой-то скомканный. — Ну, если ты…

— А? — Я приподнялась на локтях. Какое счастье — снова двигаться! — Что-то не так? В смысле, если тебе неуютно спать со мной в одной постели…

Черт. Только что мне было так хорошо, а через секунду я почувствовала себя полной дурой.

— Я думал, это тебе неуютно. — Грейвс лег обратно. Подушка была одна, мы сдавили ее с двух сторон. — Я просто…

— Знаю. — На самом деле ничего я не знала, но это уже было неважно. — Как Спиннинг? И все остальные?

— Спиннинга привели в порядок, он сейчас спит. Тут… так странно. Впрочем, ладно. Как ты?

Я кашлянула. Он был полностью одет. Я попыталась подвинуть ему подушку, но он словно не заметил. Наконец, мы окончательно улеглись, и я вдохнула его неповторимый запах — сигаретного дыма и молодого здорового тела. Мне захотелось принять душ и как следует почистить зубы — я вдруг испугалась, что у меня плохо пахнет изо рта. И решила не менять позы — на боку, подсунув под голову локоть — и не дышать на Грейвса. Какое-то время мы лежали молча. Вдали затихали раскаты грома.

— Гроза была, — прошептала я.

— Угу. Кристоф сказал, это все из-за вмешательств в погоду. — Он шевельнулся, подсовывая под голову ладонь. Он был такой высокий, что я оказалась у него под мышкой. Слегка неудобно, конечно, но от него пахло свежестью, а я хотя бы не буду дышать ему в лицо. — Тебе надо еще поспать. Утром мы двинем дальше.

— Мы?

В смысле, кто это «мы»?

— Я пойду с тобой, — ответил он почти сердито и вздохнул. — Слушай, Дрю…

— Я этого и хотела. Куда пойдем? — Я придвинулась к нему поближе. Он не отстранился. Ура.

— В город. Кристоф считает, что если удастся доставить тебя в центральную Школу, то тебя уже никто не сможет ни убить, ни предать. Дрю, я хочу кое-что спросить.

Снова вернулось напряжение.

— Спрашивай.

Я ожидала что-то вроде «А что ты ощущала, когда он пил твою кровь?» или «А что ты сделала с вертолетом?» или даже… Впрочем, не знаю. Что-нибудь про дампиров и вервольфов. Что-нибудь очень сложное и запутанное.

— Тебе нравится Кристоф? — прошептал Грейвс. — То есть, по-настоящему?

Секунду я соображала, о чем это он. О, боже.

— Мм… Нет. Так нет.

Как только я это произнесла, я поняла, что вру. Его горячие объятия, обволакивающий аромат яблок, тихий, с хрипотцой голос… И покалывание на губах от его поцелуя. Ради тебя, Дрю, я готов биться на стороне света.

Но были и зубы, вонзающиеся мне в запястье, и пугающая скорость движений, и издевка в каждом слове…

Щеки у меня снова вспыхнули, передавая жар телу, и я вся запылала в темноте, как лампочка.

Не может же он мне так нравиться? Он ведь знал мою маму. И…

— А. — Неужели Грейвс с облегчением выдохнул?

Вдалеке недовольно прогрохотал гром.