– Да, таблетки иногда не помогают, – согласилась Марина и взяла со столика маленький будильник. Светящиеся зеленые стрелки показывали двадцать пять минут четвертого.

– На остальных они подействовали. В доме все спят крепким сном.

– Хочешь, я приеду? – спросила Марина.

Сейчас она была готова вернуться в дом Андерса, посидеть на кухонном полу вместе с Карен и Буяном, лечь на кровать на сторону Андерса и держать Карен за руку, пока та не заснет. На этот раз она знала, что делать.

– Нет-нет, не нужно. Со мной мои родные, пусть даже сейчас они спят. Просто я сейчас думаю обо всем, понимаешь? Я думаю об этом, – ее голос звучал в трубке удивительно спокойно.

– Да, конечно.

– И у меня возникли вопросы.

– Да-да, – пробормотала Марина, понимая, что ни на какой вопрос Карен она ответить не в состоянии.

– Например, почему она пишет, что сохранит его личные вещи, чтобы передать их его жене? Она думает, что я поеду в Бразилию за его часами? – Голос Карен дрогнул, но она быстро взяла себя в руки. – Неужели она не может отправить их по почте?

Фотоаппарат Андерса, его бумажник, паспорт, часы, может, еще определители птиц и даже что-то из одежды… Впрочем, Марина совсем не была уверена, что доктор Свенсон вернет вещи, которые сочтет ценными. Скорее отложит куда-нибудь и тут же забудет об их существовании.

– Может, она собирается передать их с кем-нибудь, кто приедет в лабораторию. Так надежнее. При почтовой пересылке вещи, наверное, часто теряются.

Марина вдруг подумала, что и это письмо тоже могло потеряться. Или прийти три дня назад. Или через месяц. Сколько они могли ждать вестей от Андерса, не подозревая, что его уже нет в живых?

– Но вдруг она не высылает вещи, потому что они все еще у него?

Марина потерла двумя пальцами переносицу, чтобы окончательно проснуться.

– Прости, я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Что, если он не умер?

Марина откинулась на подушку.

– Карен, он умер.

– Почему я должна в это верить? Потому что так пишет какая-то сумасшедшая из Бразилии, с которой даже на связь выйти нельзя? Мне этого недостаточно. Речь о самом страшном, что только может случиться со мной, о самом страшном, что только может случиться с мальчиками. Я не приму подобное известие непонятно от кого!

Вероятность и доказательства должны находиться в равновесии. Бывает, что вероятность велика настолько, что устраняет необходимость в доказательстве. Если только речь не идет о твоем муже.

– Мистер Фокс пошлет туда кого-нибудь. Мы выясним, что случилось.

– Но допустим, что он не умер. Я понимаю, ты в это не веришь, но давай просто допустим! Что, если Андерс болен – тогда я должна поехать туда и найти его. В этом случае нельзя ждать, пока мистер Фокс соберет свое правление и направит в Бразилию еще какого-нибудь недотепу.

Глаза Марины постепенно привыкли к темноте. Она уже различала силуэты мебели в спальне, столик, лампу на нем.

– Я поговорю с ним. Обещаю. Я позабочусь, чтобы он все сделал как надо.

– Я сама полечу в Бразилию, – заявила Карен.

– Нет, не нужно. – Марина понимала, что все это последствия шока. Возможно, завтра Карен и не вспомнит ночной разговор.

Трубка долго молчала.

– Я бы полетела, – наконец проговорила Карен. – Клянусь богом, полетела бы, если бы не мальчики.

– Слушай, – сказала Марина, – прямо сейчас мы ни до чего не додумаемся. Тебе нужно отдохнуть и успокоиться. Дадим мистеру Фоксу шанс выяснить все, что можно.