|
– Заходи. – Сергеев посторонился, пропуская гостя в квартиру. Потом цепким, несмотря на алкоголь, взглядом окинул площадку, оба лестничных пролета и захлопнул дверь. Телевизор вещал в большой комнате, но капитан все той же показательно твердой походкой продвинулся на кухню. На столе было выставлено три бутылки «Посольской» и подарочный набор рюмок на шесть персон, одна из которых оказалась наполнена, остальные еще пребывали в коробке. – А мужики чего не пришли? – спросил Сергеев, выковыривая еще одну стопку. Чтобы понять, о чем речь, Павлу потребовалось несколько секунд. Представив себе гвардейцев за распитием горькой, он усмехнулся было, но потом вспомнил, что из атлантов в живых остался только один. – Не до веселья им, – пояснил он коротко. – Паренька молодого помнишь? Не уберегли. – Ага… – туманно отреагировал опер. – Ну, тогда первую не чокаясь… Особого сочувствия в его голосе не было, но Павел кивнул и поднял рюмку. Теплая, черт… Сморщился, занюхал рукавом: – Ты бы хоть помидор порезал, что ли. – Нету. Как жена ушла в прошлом месяце… Павел понимающе кивнул. Выдержке мента можно было позавидовать, другой на его месте уже завалил бы земляка вопросами. Продолжать испытывать терпение опера было форменным свинством. – Я – человек, – просто сообщил Павел. – Можешь пока расслабиться. Капитан не удивился, воспринял сказанное как должное. – Ну, тогда еще по одной. За знакомство. Не дожидаясь согласия, он разлил снова. Потом запоздало протянул руку и представился: – Сергеев… Федор Сергеев. – Головин… – Павел уважительно кивнул, отвечая на крепкое рукопожатие. – Павел Головин. – Хорошо. – Чего хорошо? – Хорошо, что ты человек. Остальные кто были? – Двое атлантов. Один инка. – Ясно. А зверюга та – марсианская? Павел усмехнулся, в свой первый день в Ассамблее он задал шефу почти такой же вопрос. Значит, остается дать и такой же ответ: – Марсиан нет. Зато есть гипербореи, и еще недавно были ящеры. Опер снова кивнул. Опрокинул стопку и, пристально проследив за товарищем по застолью, потянулся к бутылке. – Слушай, земляк, мы не гоним с тобой? – усомнился вдруг Павел. Его желудок был пустым со вчерашнего вечера, и вторая рюмка подряд уже достигла цели – взор несколько затуманился. – Ничего, – заверил Федор. – Для таких новостей в самый раз… Сколько их таких в Москве? – Сейчас? – уточнил Павел. – Или в принципе? – А какая разница? – Большая. Долго объяснять. – А я не тороплюсь. Павел оценивающе посмотрел на хозяина. Поначалу он не собирался откровенничать: прояснить пару вопросов и вызвать команду зачистки – вот и все, что было нужно. Но теперь… Павел пожал плечами. Почему бы и нет, в конце концов? Может, и Сергеев в ответ разговорится. – Ну… В общем, ты видел достаточно, чтобы поверить. Значит, слушай и не перебивай. Наш мир все расы называют по-разному: Ойкумена возможностей, ткань Мироздания, вселенское Древо… Мы, люди, говорим: вероятностное Дерево. Звучит научнее и правдоподобнее, да к тому же это еще и правда. |
