— Если Балтика, если Аланды… Значит, все-таки Россия, а не Китай? — задумчиво уточнил он.

— Больше некому. Мы просчитали. И методом исключения всех возможных кандидатов, и по принципу «кому выгодно».

— Почему вы думаете, что русские на это купятся? Если это действительно они…

— Учения «Солнечный удар» проводились в относительном отдалении от российских территориальных вод. А «Земляничная поляна» пройдут совсем рядом, в какой-то сотне морских миль от Кронштадта. Кстати, у русских там еще несколько баз, в эксклаве Калининградской области. Так что, по нашему общему мнению, если у них действительно появились такие высокотехнологические субмарины… или субмарина, то она обязательно должна хоть как-то себя проявить. Для этого мы показательно, у всех на виду, задействуем наше судно радиоэлектронной разведки. То есть определим для нее цель.

— Предлагаете создать утку-манок? — Идея Палмера нравилась адмиралу все больше и больше.

— Да. К тому же у нас есть очень серьезный специалист по русским системам связи. Вы зря нас недооцениваете, мистер Йорк, — с едва заметным превосходством улыбнулся аналитик. — Надеюсь, «Земляничная поляна» окажется успешней «Солнечного удара».

Солнце входило в зенит. Небольшой ветер покатывал мелкие волны, взбивая барашки бурунов. Изящные чайки пикировали и подхватывали рыбу у белопенного кильватерного следа авианосца. На горизонте прорисовывались зыбкие очертания Иокосуки. Впереди показалась череда мазутно-черных буксиров — без их помощи огромный неповоротливый корабль не сманеврировал бы в бухте.

— Вы меня с этим парнем познакомите? Если, конечно, у вас в Пентагоне сочтут возможным пригласить меня на Аланды.

— Без вас — никуда. Вас предлагают назначить консультантом. А насчет этого парня… Познакомим, конечно. Всему свое время…

Половину кабинета занимал стол — тяжелый, стильный, красного дерева, затянутый зеленым сукном. Несколько допотопных телефонов, бронзовая чернильница, старомодный сейф и сборчатые шелковые портьеры на окнах косвенно свидетельствовали, что эти начальственные апартаменты наверняка обжиты еще с советских времен. Однако хозяин кабинета явно не вписывался в старомодный антураж. Высокий, с поджарой фигурой стайера и цепким взглядом глубоко посаженных глаз, он напоминал скорее преуспевающего тренера, а не адмирала российского ВМФ.

— Капитан второго ранга Макаров по вашему приказанию…. — привычно отрапортовал Морской Волк, но Столетов только рукой махнул — мол, присаживайтесь, и так вижу, что прибыл.

Подводник осторожно опустился на краешек стула и тут же заметил, что на зеленом сукне лежит его личное дело. Стало быть, момент, как любили выражаться докладчики с трибун, был «судьбоносным», только непонятно, в какую сторону повернется колесо фортуны…

Столетов внимательно посмотрел на гостя, затем пролистал его личное дело и неожиданно улыбнулся. Но понять по улыбке, к добру она или к худу, было невозможно.

— Именно таким я вас и представлял, Илья Георгиевич… Значит, Морской Волк?

— На флоте у каждого клички…

— У меня тоже. Со временем, возможно, узнаете. — Вице-адмирал откинулся на спинку стула и, зафиксировав на лице непроницаемо официальное выражение, продолжил: — Я внимательно изучил ваше личное дело. Тут написано, что вы склонны создавать проблемы. Что вы по этому поводу скажете?

— Иногда действительно приходится и конфликтовать с береговыми командирами… когда несправедливо обижают мой экипаж.