Потом она подбежала к своему драгоценному фонарю и схватила его.
«Все… теперь я выберусь отсюда!»
Но это оказалось не так легко.
Некоторое время ушло на то, чтобы понять, что делать дальше. Затем она направилась к выходу тем же путем, что и Майя. Ханна шла бесконечными извилистыми коридорами, иногда настолько узкими и низкими, что едва протискивалась в них. Каменные стены были холодными… и влажными.
Несколько раз она попадала в галереи, оканчивающиеся тупиком. И лишь когда Ханна добралась до конца основного коридора, она поняла, как Майя попала сюда.
Ханна стояла в самом низу вертикальной шахты, уходившей вверх, возможно, на сотни футов. Там, в самом верху, Ханна могла различить красноватый солнечный свет.
Шахта походила на гигантский дымоход, разве что стены отстояли дальше друг от друга и были настолько гладкими, что за них невозможно было зацепиться.
«Отсюда никак не выбраться. Наверное, когда рудник работал, здесь было что‑то вроде подъемника», – оцепенев, подумала Ханна.
Она плохо чувствовала себя и была очень расстроена. Даже не верилось, что все ее труды пошли прахом.
Она отчаянно стала кричать, глядя вверх, на такой недосягаемый прямоугольник солнечного света. Но когда она охрипла настолько, что почти уже не слышала своего голоса, то поняла, что кричать бесполезно.
«Никто тебе не поможет. Что ж… Значит, ты должна помочь себе сама.
Но все, что у меня есть здесь, – это камни… Нет! Нет, сейчас я свободна. Я могу передвигаться. И могу добраться до опор. У меня есть камни… и дерево».
На мгновение Ханна замерла, а затем помчалась вниз по коридору, прижав фонарь к груди.
Добравшись до пещеры, она с волнением осмотрела опоры.
«Да. Некоторые из них вполне подходят. Дерево старое, но крепкое. С ним можно работать».
На этот раз она смастерила треугольный каменный топор, особое внимание уделив лезвию – прямому, тонкому и острому. Топор получился достаточно тяжелым и удобно лежал в руке. Ханна могла гордиться собой.
Затем она отрубила топором кусок дерева от скрипящей старой стойки. Она негромко насвистывала, но сердце ее замирало от страха, что все сооружение в любой момент может рухнуть ей на голову.
Она обтесала этот кусок дерева, придав ему округлую форму, и у нее получилась палка толщиной в палец и такой же длины, как ее предплечье. Потом она быстро сделала кварцевый скребок, чтобы придать палке правильную форму.
И наконец, осколком кварца она остро заточила один конец палки, а чтобы окончательно отполировать и заострить его, несколько раз провела им по шершавой каменной стене.
Оружие было готово, и Ханна любовалась им.
Теперь у нее был кол. Очень хороший деревянный кол.
Это будет сюрприз для Майи.
Ханна села, выключила фонарь, чтобы сохранить батарею, и стала ждать.
Глава 16
Прошло много времени, прежде чем Ханна снова услышала звук шагов.
Пока длилось ожидание, она пыталась отвлечься, беззвучно напевая разные песенки и вспоминая тех, кого любит.
Мама. Ее мама сейчас даже не скучает по ней, ведь она не знает, что Ханна уехала. Но завтра… Завтра – первое мая, день рождения Ханны, и Чесс отдаст ее маме письмо…
Чесс! Конечно же, Чесс. Ханне было жаль сейчас, что она не провела с ней больше времени перед расставанием, что не объяснила ей все подробнее. Чесс пришла бы в восторг от ее рассказа. Кроме того, она имеет право знать, что у нее тоже Древняя Душа.
Пол Уинфилд. Странно… Она знакома с ним всего неделю. Но он пытался помочь ей. И сейчас он знает о Ханне Сноу больше, чем кто‑либо другой в ее городе.
«Надеюсь, он не начнет снова курить, когда узнает о моей смерти».
Ведь похоже, что ее жизнь подходит к концу. |