Нелегко пришлось и послевоенным девочкам, которые видели мамины страдания. В голове ребенка в таких ситуациях сразу включается программа лояльности маме: если мама была несчастна, я не имею права быть счастливой из любви к ней. Программа подсознательная, ведь в реальной жизни мы все декларируем, что хотим быть счастливыми. И мамы тоже всегда этого хотят.

Такова психика ребенка, таковы системные динамики. Чтобы девочка позволила себе быть счастливой, ей важно получить разрешение от мамы. Искреннее. И лучше — вслух. Потому что она — такая же, как мама. Она очень любит маму. Мама — в счастье ли, в несчастье — не может быть неправа.

Но сердце женщины, пережившей боль, блокирует это горе, чтобы выжить. Вместе с горем и болью, к сожалению, блокируются все чувства. И любовь, и радость. Так целое поколение женщин разучилось обнимать своих детей и говорить им о любви, передав эту суровую программу дальше.

Проверка на прочность

А потом — еще одно испытание для женщин и мужчин. Перестройка. Крах всего того, что было стабильно. Мужчины потеряли возможность кормить семью привычными способами. И реагировать нужно было очень быстро. Но это получилось не у всех. Остальные сдались, впали в депрессию, начали пить, интеллектуально и эмоционально деградировали.

Я столько видела замечательных мужчин, которые просто не справились с этим стрессом! Например, у моего друга был папа. Он был самым лучшим папой района, все мечтали, чтобы у нас тоже были такие папы. Каждый вечер после работы он гулял с сыном. Он постоянно придумывал какие-то игры для нас всех, организовывал детские дни рождения. И я очень хорошо помню его таким.

Но после перестройки он сломался. Не вынес того, что любимая работа больше не приносила семье достаточно денег. Ощутил, что кубарем летит с поста «главы семьи». И он начал пить.

Женщина устроена немного иначе. Пока есть о ком заботиться, она не имеет возможности сдаться. Так устроены мамы, которые могут годами не спать по ночам, лишать себя многого. И в момент, когда мужчины опустили руки, отчаявшиеся женщины взяли бразды правления. Потому что нужно было кормить детей.

Так «товарищи» превратились в «business woman». Научились обеспечивать не только себя, но и своих детей. И даже мужа, если такой персонаж вообще получал место в их жизни.

«Любовь» равно «секс»

И завершающий штрих в трансформацию женского мира внесла сексуальная революция.

Мы изо всех сил хотим, чтобы нас любили, но одеваемся так, чтобы нас хотели. Все средства массовой информации, производители, рекламщики, даже психологи словно сговорились считать, что любовь равняется сексу. Но тогда выходит, что если нас хотят, то, вроде как, и любить должны? А вот тут система быстрых удовольствий, сталкиваясь с великим понятием Любви, дает сбой…

Мы своими декольте, обтягивающими джинсами, открытыми животами и ярким макияжем пытаемся разбудить в мужчинах рыцарей. А пробуждаем — животных. С некоторых пор сексуальность и сексапильность стали синонимами женственности. Но разве это так? Длинные изогнутые ногти, яркие губы, кричащие мини, высоченные шпильки — разве это женственность?

Воплощение понятия Женственности — это Пресвятая Дева, Мадонна. С младенцем на руках. В простом платье. Светящаяся изнутри очарованием и Любовью. Посвящающая свою жизнь Отцу Небесному и Сыну Его, которого держит на руках.

И что мы имеем

Теперь мы имеем современных нас. Не знающих любви и ласки. Не понимающих, как носить платья и украшения. Не умеющих воспитывать детей, не желающих их рожать. Зато способных решать все проблемы самостоятельно и сомневающихся, зачем вообще нужен мужчина.