— Хорошо! — ответил я и вышел из кабинета.

* * *

«Вот же! — думал я, спускаясь в едальный зал. — Нужно будет отловить Зерта и предупредить его, чтобы во время разговора не всплыло мое имя. Пусть утверждает, что убил всех сам!»

И тут мне в голову пришла другая мысль. От неожиданности я остановился, подумал, а потом опять поднялся на третий этаж и, пока в коридоре никого не было, торопливо достал из сумки кулон и кольцо-артефакт подобия и одел их на себя. Пережив краткое головокружение с потерей ориентации, как было при первом использовании пращи, я, убрав кулон под рубашку, чтобы его не было видно, спустился в зал.

В зале было уже довольно многолюдно и посетители потихоньку продолжали подходить. Музыканты были уже здесь, им соорудили невысокий помост, слева от стойки, и они там, собравшись вместе, что-то горячо обсуждали.

— Раст! — махнул мне рукой Зурик, все еще пребывающий за стойкой.

Я подошел, снял с плеча свою сумку и протянул ему.

— Зурик, пусть у тебя побудет, когда закончу работать — заберу, лады? Да, и еще, сделай кое-что для меня — буду обязан!

Я наклонился и пошептал ему на ушко свою просьбу.

Он вопросительно приподнял брови, но кивнул головой. Лады, значит!

— Итак, хозяин, — противным голосом с вопросительными интонациями начал я, — чего приказать изволите?

Но вот здесь я не угадал — Зурик остался совершенно серьезным.

— Одевай поверх рубашки нашу накидку и поступаешь в распоряжение Крада!

Крад был главным подавальщиком и он мне не нравился. Может, на самом деле, он был хорошим, но мне не нравилось, как он реагировал на мои легкие и совсем невинные проказы. Как он брызгал слюной и топал ногами, когда после нескольких шлепков по заднице, один из посетителей, видно, сжалился над ним и снял у него со спины, приколотую мной булавкой бумагу с надписью: «шлепни меня, шалунишка!»

В общем, мы с ним не сработались. Но делать нечего, я вздохнул и поплелся «поступать в его распоряжение».

Весь вечер Крад общался со мной, как бы через силу, старался не поворачиваться ко мне спиной и следил за тем, где я нахожусь. Это было забавно наблюдать со стороны, ровно до того момента, пока он не уселся, чтобы немного передохнуть, на свой персональный стул, расположенный за стойкой в маленьком закутке.

Выражения, которыми начал сыпать главный подавальщик, не выходя из своего закутка, могли бы сделать честь какому-нибудь напившемуся работяге, но никак не «образованному и культурному», как он однажды высказался, работнику. А все из-за чего? Подумаешь, попой сел на несколько маленьких гвоздиков. Они были небольшими, а задница у Крада, напротив, весьма объемной. Я вообще был удивлен, что он их почувствовал!

Да, вечер, можно сказать, удался во всех смыслах! Я пошутил над Крадом, послушал артистов, немного заработал и опробовал кольцо-артефакт. Да, у меня получилось!

Для начала я, во время перерывов в работе, пытался поработать с кольцом. Сидя на полу за стойкой, недалеко от Зурика, которому отец сегодня доверил вести дела в их трактире, я, зажав в руке серебрушку, пытался почувствовать серебрушки, которые находились недалеко от меня.

Я пыхтел, пучил глаза, надувал щеки, но у меня ничего не вышло, кроме того, что Зурик, обернувшись и увидев мою физиономию с надутыми щеками и выпученными глазами, обеспокоенно спросил:

— Раст, у тебя все нормально? Как ты себя чувствуешь? Может, тебе пойти домой, а то вид у тебя какой-то странный.

Быстро сдув щеки и вернув глаза туда, где им и положено быть по природе, я смущенно пробормотал:

— Все нормально, хозяин! Тренируюсь я!

— А-а-а! — с облегчением сказал Зурик.