Враг готовился к решительному штурму.

- К оружию!!

Оглушающий звон гонга пронизал застоявшийся воздух, оповещая всех горожан о начале сражения.

И почти сразу же начали беспорядочную пальбу вражеские катапульты. Десятки каменных шаров со свистом взмыли в небо, чтобы с грохотом обрушиться на замерший в ожидании решающего сражения город. Но на этот раз вместе с обычными булыжниками летели и большие глиняные кувшины, заполненные маслом и укутанные в горящие тряпки. Огненные снаряды с грохотом разбивались о городские стены, разбрызгивая во все стороны горящее масло. На камне стен появились пылающие потеки.

Некоторые кувшины, перелетев через городскую стену, обрушились на улицы города. К небесам поднялись многочисленные столбы жирного дыма. Пожарные команды, собранные из городских жителей с ведрами помчались заливать огонь, пока он не погубил половину городских построек.

Ряды передвижных заграждений постепенно приближались, а за ними... За ними шла огромная стальная лавина вражеской пехоты. Все восемнадцать легионов одновременно перешли в наступление, сжимая город в железных клещах сразу со всех сторон.

Тулсакские лучники открыли стрельбу, практически не целясь. Стрелы взмывали высоко в небо и, падая оттуда, безжалостно выискивали малейшую щель в броне, чтобы с чмокающим звуком располосовать мягкую человеческую плоть. Безумный шквал белого оперения и стальных наконечников захлестнул ряды икленской пехоты. Стрелы с треском ломались о доспехи, сотнями вонзались в деревянные заграждения наступающих, бессильно падали на землю, соскользнув с полированных металлических щитов первых рядов икленцев, в которых сплошь шли тяжеловооруженные рыцари. Но все же этот смертоносный дождь приносил свои плоды. То тут то там кто-нибудь из рыцарей ронял меч и, судорожно дернувшись всем телом, падал под ноги неумолимо надвигающимся рядам своих же собратьев по оружию.

С приглушенными щелчками освободились спусковые рычаги баллист. Град толстых копий обрушился с небес на воздвигнутую икленцами защиту. Громадные наконечники с хрустом крушили частокол передвижных заграждений, со звоном ударяли в стальные щиты рыцарей, небрежно отбрасывая вражеских солдат в сторону, с легкостью сминали самые тяжелые доспехи.

На подходах ко рву начала расти гора мертвых тел.

Но наступающих это не сдерживало. С треском ломающегося дерева опустились на землю десятки мостков, по которым сразу же загрохотали тысячи подкованных сапог. Сотни человек с лопатами в руках мгновенно выскочили вперед и начали поспешно закапывать ров, чтобы проложить дорогу приближающимся осадным башням. Белооперенные стрелы собирали из их рядов кровавую жатву, грозя заполнить ров человеческими телами, но икленцы не собирались сдаваться.

С превеликим трудом, теряя сотни работников, они перетащили передвижные заграждения вплотную ко рву и под их прикрытием продолжали готовить площадку для осадных башен. В ров непрерывным потоком текли ручейки земли и камней смешанные с густыми потоками крови.

Но, несмотря на все усилия тулсакских лучников, ров быстро заполнялся.

С грохотом по деревянным настилам прокатился таран и, уперевшись в несокрушимый камень стены, начал свою разрушительную работу. Сверху а него были мгновенно опрокинуты несколько котлов со смолой. Сквозь яростный рев боя донеслись крики обожженных людей.

Огромный кувшин с маслом, удачно выпущенный одной из икленских катапульт, разлетелся прямо над самой бойницей одной из башен. Горящее масло хлынуло внутрь, обжигая засевших там лучников. Внутри башни начался пожар, и ее пришлось оставить.

Передовые линии врага подобрались вплотную к городским стенам и принялись торопливо устанавливать лестницы, по которым немедленно хлынул сплошной поток тяжеловооруженных рыцарей.