Собравшиеся на Костин крик больные разбрелись по палатам. Тихий час еще не закончился. Я бросилась к каталке, схватила ее за поручни и повезла прочь из своего отделения. Увидев это, санитар велел немедленно прекратить самодеятельность.

— Не прекращу! — закричала я что было сил. — Мы живые! Мы еще живые и не надо напоминать нам о смерти!

Я успокоилась только в палате. Достав пару листков, которые мне дал Костя, я внимательно прочитала их. Нет, не зря меня назвали Викторией. Я обязательно выкарабкаюсь. Я выполню его просьбу.

— Жалко его, совсем молоденький, — растерянно сказала Мила. — Ему бы жить да жить… Господи, да что ни говори, а жить хочется в любом возрасте. И молодым, и пожилым.

ГЛАВА 4

Дни тянулись томительно долго. Я уже потеряла счет времени. Порою мне казалось, что я стала чувствовать себя лучше, да и результаты анализов все больше укрепляли надежду на выздоровление. В один совершенно непримечательный день в палату вошел мой муж и посмотрел на меня так, словно я уже давно умерла. Мила сразу все поняла и ушла в коридор. Он просто пришел. Ни цветочка, ни яблока, ничего. И никакого сочувствия в глазах…

— Ну как, не надоело здесь лежать? — с непонятной усмешкой спросил он, присаживаясь на краешек кровати.

Я опустила глаза.

— Врачи говорят, что я иду на поправку. Странно, тут все мрут как мухи, а я поправляюсь…

— Оно и понятно. Такие, как ты, не умирают. Могла бы поехать со мной, когда я звал.

— Андрей, если бы я поехала, то уже давно бы загнулась.

Я отвернулась, чтобы скрыть выступившие слезы.

— Ты сейчас где живешь? — еле слышно спросила я.

— Когда как. Иногда у нас дома, иногда в той квартире, которую снял, — равнодушно проговорил он.

— Ты с кем-нибудь встречаешься?

— Ты же знаешь, я никогда не был обделен женским вниманием.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты отъявленная сволочь?

— Никто, кроме тебя, — в голосе Андрея слышалась издевка. — Мы отдалились друг от друга в последнее время… — Он тяжело вздохнул. — Это все твоя мнимая болезнь. Если бы ты хоть немного меня любила, то в первую очередь думала бы о наших отношениях…

— У меня рак. Неужели ты не можешь понять?

— Уж на раковую больную ты похожа меньше всего, — усмехнулся Андрей. — Слишком хорошо выглядишь для умирающей, прямо расцвела.

Я поняла, что больше не в состоянии продолжать этот бессмысленный и в то же время до глубины души обидный разговор.

— Пошел вон… — собрав в кулак всю волю, сквозь зубы процедила я.

— Что ты сказала?! — злобно переспросил Андрей и заметно побагровел.

— Что слышал! Убирайся к чертовой матери и не смей больше сюда приходить!

— А я вообще не собирался сюда приходить… Просто проходил мимо и вдруг вспомнил, что ты загораешь на этом курорте.

Он резко встал и направился к выходу. Я не верила, что он может так просто уйти. Думала, вот сейчас он обязательно обернется, извинится, наговорит мне кучу ласковых слов… Но этого не произошло. Он даже не обернулся. Хлопнув дверью, он исчез. Я не устроила истерику, не стала рвать на себе последние волосы. Я просто закрыла глаза и отчетливо поняла, что иллюзия под названием «семейное счастье», которую я вынашивала все эти годы, рухнула. Говорят, что очень трудно скрывать равнодушие, но Андрею это удавалось довольно долго. Надлом наших отношений произошел намного раньше, моя болезнь тут совсем ни при чем. Я уже давно не могла объяснить, как это может быть — наличие и отсутствие человека одновременно.