Поразмыслив, Суль сориентировалась. Она незаметно оглядела Клауса. Простой и неуклюжий. Но она могла понять себя в четырнадцать лет. Он привлекал ее своим мощным сложением, ясным выражением лица и несомненной мужской потенцией. Она тихонько рассмеялась.

— Да, Клаус, старый друг, это в самом деле неожиданная встреча.

Вид у него был несколько сконфуженный.

— С вами случилось несчастье, фрекен. Скажите мне, вы ведь не ведьма?

— А кто же я, по-твоему?

Клаус опустил глаза.

— Ты моя девушка, — тихо сказал он.

— Это ты верно заметил, — с неожиданной мягкостью сказала она. — Так что же мы предпримем?

Клаусу не так-то легко было строить всякие запутанные планы. Он ковырял в песке носком башмака и молчал.

— Мне нельзя ехать домой, в Линде-аллее, — сказала Суль. — Власти еще не знают моего имени, и я должна обезопасить свою семью. И я не могу вернуться в Осло. Они снова схватят меня, они узнают меня по глазам.

— А я не могу вернуться домой, в конюшню пристава, — сказал Клаус. — Да я и не хочу. Мне там было несладко.

Суль заметила на его лице шрамы от ударов кнутом.

— Единственное место, где мне было хорошо, это Гростенсхольм, — мечтательно произнес он. — Вот туда бы мне вернуться!

— Не мечтай. Я узнала, что тебя выслали оттуда, чтобы разлучить нас.

На высокой сосне, стоящей на открытом месте, закричал коршун. Суль посмотрела наверх.

— Но это им не удалось, — продолжала она. — Мы все-таки были близки с тобой в тот раз…

Клаус судорожно вздохнул, вспоминая это.

— С тех пор я знал лишь одну тоску, — сказал он, — и теперь я снова чувствую ее.

— Но, дорогой мой, разве у тебя не было других девушек?

— Были. Но они ничего для меня не значили, эти тупые коровы!

Суль была польщена.

— Ладно. Куда же мы пойдем?

Клаус посмотрел на небо.

— Я думаю…

«Он думает!..». — усмехнулась про себя Суль, но вслух ничего не сказала.

— …что мы должны пойти ко мне домой.

— В конюшню пристава? Это было бы глупее всего!

— Нет, нет, мы пойдем домой!

«А ведь Клаус должен быть родом из этих мест», — подумала Суль. Она всегда воспринимала его как пришельца, выросшего на заколдованной болотной кочке и теперь слоняющегося среди людей.

— А что скажет на это твоя семья?

— У меня нет семьи.

Суль просияла.

— Так чего же мы ждем? Это близко?

— Совсем рядом.

Это и вправду было «рядом». И уже к вечеру они добрались до убогого домишки, стоящего на вершине заросшего лесом холма. Суль поинтересовалась, как называется этот хутор, но Клаус и сам не знал. Он называл свой дом просто «местом». Суль поняла только, что они находились севернее Осло и Линде-аллее — и довольно далеко от них.

Однако деревянный домик был крепким, и они сразу принялись наводить там порядок, затопили печь. А ночью Клаус пережил наяву свою мечту: он лежал и объятиях Суль. И тайком плакал от счастья.

А Суль? Она немного позабавилась. Клаус был влюблен в нее совершенно бескорыстно, ничего не прося взамен, принимая ее такой, как она была — и к тому же он был физически крепок и складен. Если и был на земле мужчина, любивший Суль такой, как она есть, так это именно Клаус. Или его тоже привлекала ее внешняя красота? Нет, она не сомневалась в его чувствах.