– Понимаю, мам, – сказала Стефани, пересекая столовую, чтобы дать возможность Львиному Сердцу перетечь на крепкий насест, который ее отец устроил специально для него.

Древесный кот вытянулся вдоль насеста, и Стефани усмехнулась, когда его уши насторожились, и он счастливо принюхался. Львиное Сердце одобрял сэндвичи с ветчиной и сыром. Несмотря на свои явно плотоядные зубы, ему весьма нравились толстые куски домашнего хлеба – по крайней мере, в большинстве случаев. Бывали дни, когда он пренебрегал хлебом, чтобы добраться до начинки. Так было не слишком часто, учитывая, что ее мама не одобряла напрасный перевод продуктов. Она была способна строго глядеть, скрестив на груди руки, на древесных котов так же, как и на дочерей.

Он был равнодушен к горчице, которую Стефани любила намазывать на свои сэндвичи толстым слоем, также он не был большим фанатом нарезанных помидоров. Однако он был в восторге от лука – предпочтительно толстыми кусками – и он почти потерял сознание в экстазе, впервые попробовав швейцарский сыр. Они до сих пор экспериментировали, предлагая ему различную человеческую еду, и старались соблюдать с этим осторожность. Ричард Харрингтон, в частности, тщательно следил за здоровьем древесного кота, стараясь быть уверенным, что он получает то, что ему действительно нужно, а не только то, что нравится. К счастью, пищеварение древесных котов оказалось очень… адаптивным, и Львиное Сердце старался попробовать хотя бы по разу абсолютно все. Конечно, его необъяснимая страсть к сельдерею вызвала свои собственные проблемы. Адаптивное или нет, его, по сути, плотоядное пищеварение возражало против потребления такого количества целлюлозы, и последствия были предсказуемы. К счастью, это было то, с чем легко могла справиться небольшая порция слабительного, и отец Стефани выяснил, что местный рыбный соус прекрасно подходит. Львиному Сердцу даже понравился его вкус, хотя Стефани совсем не пришла в восторг от вызываемого им запаха из пасти.

Сейчас она быстро сооружала ему сэндвич. Кот внимательно смотрел, наклонив голову, его глаза светились интересом, но помочь он не пытался. Они все еще работали над его навыком конструирования сэндвичей, и Марджори Харрингтон проинформировала дочь, что они могут практиковаться в свое свободное время – желательно во время пикников с семьей Львиного Сердца. Учитывая беспорядок от его нынешних кулинарных достижений, Стефани не могла винить мать за это.

Кроме того, уборка после их экспериментов была не самым любимым ее делом.

Она закончила готовить еду для Львиного Сердца, он мяукнул свою благодарность и подождал, пока она скользнула в кресло за столом и начала строить свой собственный сэндвич. Хлеб пах замечательно, свежий и еще чуть-чуть теплый от хлебопечки, которую ее отец каждое утро наполнял тестом. Майонез, толстый слой скобленой ветчины, лук, горчица, помидоры, ломтик швейцарского сыра, еще ветчина и слой салата, чтобы все завершить. Рядышком огромный, сочный пучок настоящего укропа, вместе со здоровенной порцией картофельного салата, ложкой-двумя печеных бобов, и стаканом молока, и она была готова сказать спасибо.

Некоторые люди могли бы посчитать ее башнеобразный сэндвич и вполне-взрослых-размеров порцию картофельного салата (не говоря уже о печеных бобах… изрядно засахаренных) чем то излишним для крохотной четырнадцатилетней девочки, но не в том случае, если бы они знали о ее генетически модифицированном метаболизме. Требовалось много топлива, чтобы держать ее в рабочем состоянии, и она могла уничтожить впечатляющее количество калорий, когда за это бралась.

Кроме того, ей действительно нравился картофельный салат!

– Так у тебя до сих пор нет никаких предположений, используют ли они какую-нибудь разновидность письменности или ведения записей, Стефани? – спросила доктор Санура Хоббард.

– Нет, мэм, – вежливо сказала Стефани и покачала головой, выражая старание.