|
Но, увидев, что Катрин, бледная как смерть, зашаталась, устыдился своей грубости и, спрыгнув с коня, успел подхватить ее, прежде чем она без чувств рухнула на землю. - Ну, будет! Сколько же можно падать мне в объятья? Я не нашел его, зато точно узнал, что он жив. Уже немало, верно? Полно, успокойтесь! Не объясняться же нам перед солдатами! Арно жив! Это слово привело Катрин в чувство быстрее, чем сделала бы пара пощечин. Глядя на Ла Гира глазами, в которых вновь заблистала надежда, она покорно последовала за ним. Сзади тянулся отряд усталых грязных солдат. Войдя под почерневшие своды во двор дома тамплиеров, Ла Гир приказал своим людям спешиться, и Катрин только теперь увидела, что они привезли с собой пленного. Когда отряд двигался плотными рядами, его не было видно, хотя роста он был гигантского. По светлым, почти рыжим волосам в нем можно было угадать одного из тех нормандцев, в которых сохранилась мощь древних викингов, их предков. Руки его были связаны толстой веревкой - сильные грубые руки, покрытые золотистым курчавым волосом. Было видно, что этими руками он мог с одинаковой легкостью сокрушать черепа своих врагов и исполнять работу требующую ловкости и умения Драная полотняная рубаха едва прикрывала грудь и плечи, могучие словно медведя. Лицо кирпично-красного цвета было не слишком выразительным, но взгляд светло-серых глаз под густыми клочковатыми бровями напоминал прозрачный источник, укрывшийся в зарослях кустарника. Пленник, казалось, не осознавал, в каком критическом положении очутился. Он спокойно и добродушно разглядывал двор и окруживших его людей, но, когда взгляд его упал на Катрин, в нем внезапно вспыхнуло пламя. - Кто это? - спросила она Ла Гира, смотря вслед пленнику, которого солдаты, подталкивая в спину, уводили в дом. - Откуда я знаю? - ответил капитан, пожав плечами. - Мы нашли его в погребе вашей фермы. Валялся на полу, как бесчувственное бревно, а рядом был пустой бочонок из-под вина. Какой-нибудь мародер из англичан! С тех пор как мы вернулись в Нормандию, им стало не так вольготно обирать крестьян, так что каждый выкручивается как может. Пленный, обернувшись, ответил таким мощным басом, что сами стены, казалось, задрожали. - Никакой я не англичанин, я добрый нормандец и верный подданный нашего короля Карла. - Хм! - проворчал Ла Гир. - Говоришь по-нашему, это хорошо. Как тебя зовут? - Готье! Готье-дровосек, а еще прозывают Готье-Злосчастье. - Отчего же? Дровосек расхохотался. - Оттого, что лучше не встречаться со мной в лесу, когда в руке у меня добрый топор. Вы меня врасплох застали, а так я один стою десятерых, мессир капитан, говорю без хвастовства! - Ну, рассказывай. Что ты делал в этом доме? Кто тебя оглушил? - Сам я себя и оглушил! Вы же меня еще не допрашивали. А теперь я скажу, что знаю... потому что вы капитан короля. Я думал, вы из наемников, потому и остерегался. Ла Гир пожал плечами, с трудом сдержав улыбку. Приходилось и наемником бывать, когда война брала передышку В конце концов, он был создан для этого ремесла! Но тайные мысли Ла Гира нисколько не заботили Катрин. Изнывая от нетерпения, она сама стала расспрашивать пленного. - Что вы делали в этом доме? Вы знаете, что там произошло? - Да, - мрачно ответил Готье. И, бросив на Катрин взгляд, в котором опять сверкнуло пламя, начал рассказывать: - В этом доме жили Маглуар и Гийомет. |
