«Мы разные. Ты смертный, а я чародейка. Наши миры могут пересекаться, но они не станут единым целым. Нам не суждено быть парой».

Она считает, что мы не пара! Эмили и Саванна, миссис Линкольн и мистер Харпер, баскетбольная команда и «Ангелы "Джексона"» — все они наконец получили то, что хотели.

«Ты снова вспомнила дисциплинарную комиссию? Не думай о них».

«Дело не в собрании. Мы просто живем в разных мирах. Я не принадлежу этому месту, Итан. Твой мир для меня чужд».

«Значит, теперь я один из них. Ты это хочешь сказать?»

Она закрыла глаза, и я почувствовал путаницу в ее мыслях.

«Милый, я не говорю, что ты похож на них. Но ты один из них. Ты прожил в этом городе всю жизнь. И когда все закончится, когда я стану объявленной, ты по-прежнему останешься здесь, будешь ходить по этим коридорам, ездить по тем же самым улицам. А меня уже не будет. В любом случае, люди в Гэтлине ничего не забывают. Ты сам это сказал когда-то».

«Два года».

«Что?»

«Вот сколько времени я буду находиться здесь».

«Два года — это долгий срок. Ты привыкнешь жить без меня. Поверь, я знаю, о чем говорю».

Какое-то время мы молча стояли друг перед другом. Она вытаскивала клочки бумаги из спирального корешка блокнота.

— Я устала сражаться с твоим миром. Мне надоело притворяться обычной смертной девушкой.

— Не отказывайся от меня. Не сдавайся. Не теперь, когда мы прошли через столько бед. Не позволяй им одержать победу.

— Они уже одержали ее. Они победили в тот день, когда я разбила окно на уроке английского.

Ее дрожащий голос подсказал мне, что она отказалась от чего-то большего, чем наша школа.

— Ты что — расстаешься со мной?

Я едва не задохнулся.

— Итан, пожалуйста, не терзай мне сердце. Я не хочу терять тебя.

«Тогда и не теряй».

Я не мог дышать. Я не мог думать. Мне казалось, что время остановилось, как тогда, на ужине в День благодарения. Только здесь действовала не магия, а скорее ее противоположность.

— Я думаю, нам будет легче, если мы расстанемся. Это не изменит моих чувств. Я все равно буду любить тебя.

Лена приподняла лицо, и я увидел ее большие зеленые глаза, сверкающие от набежавших слез. Затем она отвернулась и побежала по коридору. В школе было так тихо, что я услышал, как кто-то уронил карандаш.

«С праздником Рождества, Лена».

Но ответа я не услышал. Она оборвала контакт. Это было потрясение, к которому я не успел бы подготовиться ни за пятьдесят три дня до ее объявления, ни за пятьдесят три года, ни за пятьдесят три столетия.

Через пятьдесят три минуты я сидел один за столом в переполненном школьном буфете и смотрел в окно. Город был серым. По небу скользили темные тучи. Вряд ли дело дойдет до снегопада. Он здесь редкое явление. В лучшем случае пару раз за зиму погода одаривала нас мокрым снегом. Лишь однажды, когда мне было двенадцать лет, он шел целый день.

Мне хотелось бы увидеть снег. Мне хотелось многого: например, отмотать время назад и вернуть тот разговор в коридоре. Я сказал бы Лене, что мне плевать на ненависть окружающих. Они для меня не имеют никакого значения. До нашей встречи в сновидениях я чувствовал себя совершенно одиноким. А она нашла меня под ливнем на пустой дороге. Со стороны могло показаться, будто все время я выступал ее защитником, но на самом деле это она спасла меня, и я никак не мог согласиться с этим разрывом.

— Привет, парень.

Линк сел напротив меня.

— Где Лена? Я хотел сказать ей спасибо.

— За что?

Линк вытащил из кармана сложенный лист бумаги.

— Она написала мне песню.