— Сейчас ты ей нужен, Уилли, — медленно продолжал Артур и шагнул вперед для пробы. — Ты ведь знаешь, что ты ей нужен, правда? — тихо спросил он.

Уилли очень медленно кивнул, отступил на шаг, не поднимая головы.

И тут Артур понял. Он и сам не знал, как именно, но он понял, что этот бедняга видел, как умер Чарлз Монкрифф. Медленно он подошел к пареньку, очень осторожно обнял его за плечи и успокаивающе сжал их.

— Бывают времена, Уилли, когда необходимо помочь друзьям, даже если тебе очень страшно. Как ты думаешь, что, если мы с тобой немного поболтаем, а? Как мужчина с мужчиной, — спокойно проговорил он.

Уилли Кейт засопел, потер глаза пальцами. Артур похлопал его по руке и осторожно повел к жеребцу, стараясь успокоить паренька и в то же время крепко держа его за плечо.

Только удостоверившись, что Уилли хорошо сидит в седле, Артур обернулся туда, где стоял Филипп, указавший ему на Уилли Кейта.

Филипп исчез.

Керри уже с трудом держалась на ногах. Она посмотрела на стропила старой башни, голова у нее кружилась, и она задумалась — услышит ли она пение ангелов, когда умрет?

Она давно уже перестала понимать, чего хочет добиться мистер Реджис. Он расспрашивал какого-то старого пастуха о том, где самая хорошая трава для выпаса овец, а где — для коров. Она не могла не согласиться с Монкриффом, что совершенно неясно, какое отношение все это имеет к делу. Судебное заседание продолжалось уже несколько часов, и терпение судьи Лопгкрира, судя по всему, начало иссякать. Он сидел, подперев голову рукой и мрачно смотрел на Реджиса.

Она думала о том, что Артур был здесь, рядом с ней, а потом ушел. Во всяком случае, она на это надеялась. Теперь она видела все как сквозь дымку, но все равно искала в толпе его лицо, его знакомую высокую фигуру. Артура не было. Сощурив глаза, она перевела взгляд на Томаса, который очень внимательно слушал пастуха. Жаль, что она не может отвлечься от мыслей о неизбежном. С одной стороны, ей хотелось отдаться на милость судьи и умолять его избавить ее от мучительного ожидания. С другой стороны, ей хотелось жить столько, сколько отпущено ей судьбой.

Господи, если бы она могла присесть хоть на минутку!

— Мистер Реджис! — внезапно взорвался Лонгкрир. — Я достаточно узнал о выпасе овец. Для чего вы затеяли этот разговор?

— Милорд судья, я намерен указать, что самые лучшие пастбища для овец находятся на тех землях, которыми владела миссис Маккиннон.

— Да, да, вы это доказали! Ну и что с того? — не отставал судья.

Реджис нахмурился и оперся о стол руками.

— Я бы хотел выдвинуть одну теорию, милорд судья, если вы позволите.

Судья Лонгкрир громко вздохнул:

— Хорошо. Но это будет ваша последняя теория, мистер Реджис.

— Я считаю, что барон Монкрифф очень хотел заполучить Гленбейден…

— Я возражаю против этого обвинения, ваша честь! — вспыхнул Монкрифф.

— Вы посоветовали миссис Маккиннон не выращивать овец, не так ли? — не растерялся мистер Реджис. — По ее неоспоримому свидетельству, вы посоветовали ей разводить коров, хотя было очевидно, что ее земля не сможет прокормить целое стадо! Разве вы не сказали ей это для того, чтобы она еще больше залезла в долги, после чего вы могли бы заполучить ее землю для выпаса овец? Разве вы посмеете отрицать, что еще при жизни ее мужа начали увеличивать ваше поголовье овец, сэр?

Публика замерла. Керри заморгала, всматриваясь в Реджиса.

— Милорд судья, мы слышали заявление странствующего торговца, из которого следует, что Томас Маккиннон представился ему как муж миссис Маккиннон, когда Фрейзер Маккиннон лежал в задней комнате на смертном одре.