— Через неделю моя мать будет в Лондоне.

— Ну и что?

Виконт заколебался, ероша пшеничные волосы.

— Я лучше промолчу.

— О чем?

— Нет, нет и нет!

— Хм… — Люсьен оглядел его, уже по-настоящему заинтригованный. — Давай раскинем карты. Ставка — твоя исповедь. Если проиграешь, выложишь все как на духу.

— А если выиграю?

— Сотня фунтов маркиза — твоя.

Сам он никогда не принял бы такую ставку. Оно и понятно: Люсьен был шестью годами старше Роберта и хранил немало секретов, которые пришлись бы высшему свету не по душе. Виконт не имел подобных сомнений, а потому в нетерпении схватил колоду карт.

— Я тяну первым, — заявил он. — Девятка треф! — Когда колода утвердилась на столе, Люсьен снял верхнюю карту и не глядя повернул к виконту.

— Валет пик! — Роберт сердито нахмурился. — Можно было не утруждаться, а сразу приступать к рассказу.

— Можешь приступить сейчас.

— Дьявол и вся преисподняя! Ну, ладно. Короче я подумываю о женитьбе.

Наступило долгов молчание. Потом Люсьен осторожно спросил:

— С чего бы это?

— Ну, мне уже двадцать шесть… Словом, подумываю, и все тут!

— Понятно. Фамильный долг.

Теперь ему стало ясно, почему виконт не желал распространяться на эту тему: высший свет давным-давно приклеил Люсьену ярлык закоренелого холостяка, да и сам он был того же мнения. Никто пока не слышал о перемене в его планах.

— Именно так, фамильный долг. — Роберт смерил его подозрительным взглядом. — Ну и что? Что в этом плохого?

— А какую женщину ты предпочитаешь на роль жены?

— У нас с тобой разные вкусы, так что не трудись сватать мне своих знакомых.

— Я только хотел узнать, какова должна быть виконтесса де Белтон.

— Так это простое любопытство?

— Ну да.

В памяти Люсьена все еще была свежа беседа с Александрой и то, как она отозвалась о его предпочтениях в отношении будущей жены. Ему в самом деле было любопытно, что скажет Роберт.

— Ну… не знаю! Но я пойму, что это она, как только увижу.

— Должны же у тебя быть хоть какие-то общие представления!

— Общие? Хм… Конечно, они есть! Красивая, из достойной семьи, с хорошим приданым. Ну и не совсем глупая.

— А это еще зачем?

— С тобой невозможно разговаривать! — взвизгнул виконт, заставив окружающих вздрогнуть. — Затем, что мне придется прожить с ней всю жизнь! Брак — это святыня!

Эх ты, смешной романтик, подумал Люсьен.

— Брак — это сделка, приятель. Сделка, и ничего больше.

— Боже правый! Даже если так, ты не станешь молчать всю жизнь. Тебе захочется время от времени разговаривать со своим деловым партнером.

— Я не это имел в виду. Я хотел сказать, что брак — это законный способ произвести наследника, а если повезет, заодно и приумножить состояние.

— Послушай, Люсьен! Только потому, что твой отец…

— Оставь моего отца в покое. Это был гнусный распутник! Он женился, чтобы продолжить род. Помимо необходимых для этого моментов совокупления, брак не имел на его жизнь никакого влияния.

— Знаешь что? — Роберт поднялся. — Мне жаль несчастную, которая решится связать с тобой жизнь.

— Мне ее тоже жаль. — Люсьен демонстративно зевнул. — Сядь, дружище, и давай сыграем в пикет.