— Милая Гая! — пропел Пул зловеще-ласковым тоном. — Конечно, ни я, ни мисс Гамильтон, никто из нас не считает, что ты способна тайком зайти в гримерную Бена, сбить его на пол прямым левым в челюсть, а потом пустить газ. Мы только пытаемся выяснить, что каждый из нас делал.

— А еще интереснее, — хладнокровно заметил Аллейн, — откуда вы, мистер Пул, могли узнать о следе прямого удара кулаком в правую скулу?

Пул стоял почти вплотную к Мартине, и она ощутила, как мускулы его окаменели. Это напряжение словно передалось девушке. И когда Пул заговорил, на ее душе стало тревожно от его спокойного, непринужденного тона, за которым, казалось, что-то скрывается.

— Вы, конечно, понимаете, Аллейн, что дали мне отличную возможность обыграть вашу шутку! Да ниоткуда я не знал о прямом левом — вы сами только что сказали об этом! Так что теперь — я знаю!

— Да, коли так, я действительно сражен вами наповал, — бесцветно улыбнулся Аллейн. — Значит, вы просто предположили, что таковой удар Бену мог кто-то нанести?

— Ну, если Бен был убит, то это, вероятно, был единственный способ…

— Вовсе нет, — так же бесстрастно заметил Аллейн. — Убийца прибег именно к тому самому способу, который был уже когда-то успешно использован для убийства в этом самом театре.

— Думаю, трудно назвать успешным способ убийства, после которого убийцу арестовывают! — усмехнулся Пул.

— Да нет, это дело другое, — улыбнулся Аллейн одними губами. — Просто преступник недооценил наши методы расследования.

— Во всяком случае, надо быть полным ослом, чтобы снова прибегнуть к подобному способу!

— Или большим умником, чтобы усовершенствовать его! — возразил Аллейн. — Что скажете, мистер Дорси?

Дорси встрепенулся.

— Я? — переспросил он изумленно. — Я? Что я могу сказать — не знаю! Боюсь, я не очень внимательно слушал, о чем вы говорите…

— Наверное, вы еще раздумывали над тем, откуда на лице мистера Беннингтона взялся след от удара в правую скулу?

— Что касается меня, то я, как и все тут, считаю, что Бен покончил с собой, — тяжело вздохнул Дорси. Он сел напротив Гаи, удобно вытянул и скрестил ноги. Руки были заложены в карманы брюк, подбородок покойно лежал на груди. Весь его вид говорил о полнейшей невозмутимости.

— А все-таки мы до сих пор не узнали, когда же наша таинственная мисс Гейнсфорд покинула «оранжерею»! — заметил Аллейн.

— О Боже! — простонал Перри Персифаль. — Как это мне надоело! Джей, ты же помнишь! Ты заглянул в «оранжерею» к Гае, когда мы с тобой вышли со сцены! Так скажи же, наконец! Была там Гая или нет? Гая, милая, не томите нас, ответьте…

Мисс Гейнсфорд только раскрыла рот, как ее опередил Джей Дорси:

— Ну конечно, была! Я каким-то болваном стал в последнее время — все забываю… Гая спала на софе, мистер Аллейн. Да. И я не хотел ее будить… — Дорси пригладил свои и без того безупречно уложенные волосы на макушке. — Крайне, крайне странно, что у меня вылетело из головы. Ну да, потому что позже я спросил у кого-то, где Гая, и мне ответили, что она все еще в «оранжерее». Ну, я побежал туда и застал ее спящую, а в комнате невыносимо пахло газом — представляете? Ну, я быстро поднял ее и привел сюда.

— А вы не могли бы припомнить, мисс Гейнсфорд, когда вы заснули? — спросил неутомимый инспектор.