— Ты почему встал так рано? — спросила она с улыбкой.

Джевдет не ответил. Поднял лоток. Направился к двери.

— Тебя спрашивают?

Она не стала его задерживать. Паршивый щенок! Еще начнет кусаться — все может испортить. Мысли ее снова вернулись к Адему. Если бы он сказал ей: «Брось мужа, приходи ко мне!» Но ведь она не нужна ему без денег!

В комнате Ихсана-эфенди зазвенел и сразу же смолк будильник. Значит, муж не спит. Сейчас он спустится на кухню. Станет разжигать примус.

Молнией мелькнула мысль: «Пусть подумает, что я убираю комнату Джевдета».

Она собрала грязные наволочки и простыни, стала снимать пододеяльник.

В чуланчик заглянул Ихсан-эфенди, глазам своим не поверил. Шехназ? Она ли это? Всегда встает не раньше девяти. И вдруг…

— Что ты делаешь, дорогая?

Шехназ обернулась:

— Разве не видишь!

— Белье хочешь сменить?

— А что делать? У мальчика все грязное. Вот если бы вчера гости вошли сюда. Опозорились бы совсем. Что о нас подумают? Перед людьми стыдно!

— Ты сама постираешь?

— Не соседи же! Жаль его. Хоть он и против меня, я не сержусь, что с него взять? Дитя. Был бы помягче, поласковей, видит аллах, любила бы его, как родного. Я к нему всей душой, а он… Как будто я виновата в смерти его матери!

— Что-нибудь случилось? Опять нагрубил? — с беспокойством спросил Ихсан-эфенди.

— Как будто в первый раз! Да вот сейчас только говорю ему: «Сынок, постелька у тебя грязная, сними, я постираю». Отвернулся и даже не взглянул на меня. И что злится?..

Она поднесла руку к глазам.

Плачет… Жалеет мальчишку! Ихсан-эфенди опустился на колени, поднял на Шехназ глаза.

— Спасибо тебе, детка моя! Аллах все видит. Вознаградит тебя за доброту! Спасибо тебе!

Он взял ее руку. Рука была маленькая, пухлая, горячая. Долго целовал и гладил ее, как маленького голубя, потом взял вторую руку, положил одну на другую, сжал и снова поцеловал. Шехназ не противилась.

Аллах милостивый, что это? Никогда еще она не была такой послушной!

— Шехназ, дорогая моя! — умолял он дрожащим голосом. — Прошу тебя, не стирай сама. Я найму прачку. Ты моя госпожа. Для тебя ничего не пожалею. Весь мир бы отдал! Не стирай сама. Мы найдем прачку!

— Вчера ты слишком много выпил…

— Не сердись. Ведь ты же сама разрешила мне, уважила старика.

— Я думаю о твоем здоровье. А так, что же? С порядочными людьми, дома, почему не выпить? Хоть каждый вечер! И мне веселее будет.

— Правда? Ты правду говоришь, Шехназ?

— Ну да! Вот только…

— Что?

— Как бы сплетни не пошли! Этого я боюсь.

— Какие сплетни?

— Будто ты не знаешь наших соседей. Такого наговорят — не обрадуешься!

— Что же они могут сказать?

— Откуда я знаю? Начнут судачить: то да се… Приводит в дом молодого неженатого мужчину, при молодой жене выпивает с ним. А вообще-то тебе виднее…

Ихсан-эфенди вспылил, как в былые дни, когда его называли Бомбой.

— Мне все равно! Кому какое дело! Пусть себе плетут всякую чепуху. Не думай об этом. Лишь бы тебе было хорошо.

Шехназ не слушала его, она думала об Адеме. Пойти к нему? Может быть, он еще не ушел? Вот если бы не ушел!..

У нее заблестели глаза.

Сейчас же! Она подкрасится, оденется получше… Зачем ей этот противный старик?

Она оттолкнула мужа и поднялась по лестнице.

Ихсан-эфенди вернулся к действительности.