8) Диль-Армстронг и Барнс не были любовниками, следствие даже не пыталось это доказать. Но крайне недостоверно, чтобы женщина – тем более такая хитроумная и вероломная, как Марджори! – доверилась человеку, с которым её ничего не связывает. Это было бы наивно и глупо. Следствие, когда это становилось выгодно, активно педалировало тему «психиатрических отклонений» Диль-Армстронг, однако биполярное расстройство отнюдь не делает человека глупым и наивным. Оно влияет на его поведение и настроение, но не деформирует интеллектуальную и волевую сферы.

9) Если следовать официальной версии событий, Марджори Диль-Армстронг для подготовки убийства своего отца передала Кеннету Барнсу план его дома, выполненный собственноручно. Об этом Барнс заявил во время следствия специальному агенту ФБР Кларку. Но данное утверждение совершенно невероятно, на что указала в своё время и сама Диль-Армстронг. Отдать такой документ в руки поставщику наркотиков, человеку с глубоко криминализированным сознанием, значило поставить саму себя под отнюдь не мифическую угрозу шантажа. Вряд ли Марджори была настолько наивна, чтобы не понимать этого. Однако представляет интерес даже не эта деталь сама по себе, а то, почему данный рассказ возник в уголовном деле. Сторонники конспирологической версии весьма здраво указывают на то, что рассказ про передачу плана появился в ходе мартовских допросов Кеннета Барнса, т.е. тогда, когда Джеральд Кларк ещё ничего не знал о заявлении Диль-Армстронг в полицию города Эри. Когда же о данном заявлении стало известно, и завиральность рассказа о передаче чертежа с планировкой дома стала слишком очевидна, отыгрывать назад было поздно – упоминания этой истории остались в видеозаписях и стенограммах допросов. Поэтому следственные работники в дальнейшем не касались этой истории и после 2006 г. внимание на ней никак не акцентировали. Разумеется, в связи с затронутой темой интерес представляет и другой вопрос: почему сам Барнс вставил в свой рассказ такую неправдоподобную деталь? Ответ может заключаться в том, что он рассчитывал на её опровержение в дальнейшем и надеялся, что это опровержение поможет ему доказать собственную непричастность к истории «Бомбы-на-шее». Другими словами, Барнс поддавался давлению ФБР и говорил то, что от него требовали, но при этом продумывал возможные «пути отхода» и внедрял в свой рассказ некоторые «логические ловушки», которые, по крайней мере, потенциально могли помочь ему в будущем отказаться от сделанных признаний и доказать факт давления на него в ходе следствия.

10) Рассказы Стоктона, Диль-Армстронг и Барнса о событиях 27 и 28 августа 2003 г. производят довольно странное впечатление при их внимательном сличении. В «признательных» показаниях Диль-Армстронг, от которых она впоследствии отреклась, Кеннет Барнс вообще не упоминается, она говорит только о своём взаимодействии с Ротштейном и Стоктоном. Интересно и то, что Диль-Армстронг и Стоктон ничего не говорили об общем сходе преступной группы, якобы имевшем место накануне ограбления, т.е. 27 августа 2003 г. История о встрече в доме Ротштейна самого Ротштейна, Стоктона, Барнса, Уэллса и Диль-Армстронг, во время которой взрывное устройство без ёмкостей с порохом примеряли на шее Уэллса, прозвучала только после того, как начал давать показания Барнс.