– Нет! – слово зазвенело о стены. Рябь прокатилась по поверхности шести бассейнов.

Архам медленно повернулся, вопросительно склонив голову.

– Я сказала, что не могу помочь, но я не отказываюсь помочь.

– Почему вы не можете помочь? – спросил Архам, его голос был столь же безапелляционным и бесчувственным, как лёд.

– Потому что она не слушается меня, – ответила Гелиоса.

– Приведите её сюда, – сказал Архам. – Я сам поговорю с ней.

– Как пожелаете.

– Я уже говорила, что меня не интересует ваше предложение, – произнесла девушка в серых одеждах. Она посмотрела на Архама и пожала плечами. – Больше не о чем говорить. – Затем она села на пол и начала осматривать комнату, словно искала что-то интереснее возвышавшихся над ней двух Имперских Кулаков.

Её лицо было тонким и бледным, и отмечено только единственным ярко-красным кружком чуть ниже левого глаза. Вместо волос с головы свисали косички из серебряной проволоки. Она выглядела высокой для смертной, но подобные гибкость и стройность были характерны для тех, кто родился и вырос в условиях низкой гравитации. Глаза были зелёными. Одеяния простыми и пыльно-серыми. Она выглядела юной, но смотрела на мир знающим не по годам взглядом. Её звали Андромеда-17. В традиции генокультов Луны это означало, что она являлась семнадцатым возрождением одной генетически идентичной личности.

Архам секунду смотрел на неё.

– Матриарх Гелиоса, пожалуйста, оставьте нас ненадолго, – сказал он, не отводя взгляд.

Матриарх переступила с ноги на ногу, и Архам подумал, что она собирается возразить, но затем женщина молча направилась к арочной двери.

– Вы знаете, что она всё равно услышит сказанное вами, – заметила Андромеда. Архам не обратил внимания на её слова.

– Вы нужны Империуму, – сказал он.

– Империум может пойти и понуждаться в ком-нибудь ещё, – ответила Андромеда и пожала плечами. Кестрос покачнулся вперёд, сжав кулаки. Архам коснулся его нагрудника, прежде чем он сделал шаг. Веселье замерцало в глазах Андромеды, когда она посмотрела на Кестроса. – Недостаточный уровень психологического равновесия относительно темперамента. Знаете, я никогда не встречала никого из вашего вида. – Она снова посмотрела на Архама и кивнула в сторону Кестроса. – Он здесь в первую очередь для запугивания или вы находите его успокаивающе прямым?

Кестрос не двигался, но Архам чувствовал, что сержант напряжён от гнева.

– Успокойся, брат, – сказал Архам. – Уверен, что она не хотела, чтобы её слова приняли за оскорбление.

– О, нет, – сказала Андромеда, серебряные зубы блеснули во рту, когда она улыбнулась. – Я не хотела, чтобы мои слова приняли за оскорбление. Я хотела сказать, что ты тупой.

Архам проигнорировал её слова. Было что-то расчётливое за весельем в её глазах, что-то, что изучало, оценивало, судило.

– Я пришёл за вами, – сказал он, его голос был низким и контролируемым, – по воле своего повелителя, который охраняет Тронный мир и является Преторианцем Императора.

– Неважно, – перебила Андромеда. – Всё что вы можете сделать – убить меня или пытать, хотя последнее не слишком соответствует психологическому портрету вашего легиона. Значит, вам надо убедить меня, а на это вы не способны.

– Ваша матриарх кажется такой же стойкой, – сказал Архам.

Андромеда рассмеялась.

– Ваш вид и в самом деле прямолинеен, не так ли? Она – не стойкая. Она в ужасе. Получив сообщение о вашем прилёте, она умоляла и угрожала мне несколько часов и преуспела не больше вас.

– В ужасе?

– Мы умираем, космический десантник, – медленно ответила Андромеда, словно её терпение достигло предела.