— Говорите пояснее, пожалуйста, — попросил Уэбб.

— Мистер Мак-Эллистер имел в виду то англо-китайское соглашение, срок действия которого истекает в тысяча девятьсот девяносто, седьмом году, — произнесла спокойно Мари. — Через какие-то десять лет Англия лишается прав на аренду переданной ей на время территории. А посему с Пекином ведутся переговоры относительно будущего этого края. Нервы у всех на пределе, никому не известно, что будет завтра, и никто не хочет, чтобы лодку раскачивали еще сильнее. Неустойчивое равновесие — так можно назвать обстановку, в которой ведется эта игра.

Дэвид посмотрел на жену, потом перевел взгляд на Мак-Эллистера и качнул головой:

— Это-то мне известно: я читаю газеты и журналы… Но я так и не понял сути того, о чем вы говорите.

— У моего мужа свой круг интересов, — объяснила Мари Мак-Эллистеру. — Он изучает различные этносы и их культуру.

— Все верно, — подтвердил Уэбб. — Но к чему весь этот разговор?

— Я же, в отличие от своего супруга, занималась финансами — валютными операциями, движениями денежных масс. А также и торговлей — рыночной конъюнктурой, соотношением между спросом и предложением по отдельным товарным статьям, — продолжала Мари. — В Гонконге практически все держится на деньгах. По существу, это единственный товар, поддерживающий как-то его существование. Без денежной подпитки пришла бы в упадок промышленность и замерла бы вся жизнь.

— Стоит только разрушить своеобразный, но столь привычный для Гонконга уклад, как тотчас же воцарится хаос, — добавил Мак-Эллистер. — И тогда престарелые вояки из Китая не преминут воспользоваться создавшимся положением, о котором они могли только мечтать. Китайская Народная Республика сделает все для дестабилизации обстановки. Зашлет туда своих агитаторов. А еще спустя короткое время этот несуразный монстр и вовсе воцарится там, чтобы столь же неуклюже насаждать свои порядки в этой некогда образцовой колонии, как делает он это сейчас на Новой территории. Старых пекинских лидеров оттеснит на задний план преисполненная энергии молодежь, стремящаяся силой оружия поддержать свой престиж. Банки будут закрыты, торговля в дальневосточном регионе резко сократится. В общем, кончится все катастрофой.

— Неужто КНР решится на такое?

— Гонконг, Коулун, Макао и ряд других территорий в открытую рассматриваются Китаем как земли, исконно входившие в состав так называемой Великой Поднебесной империи. Все они — как бы часть единого целого, а на Востоке никогда не станут терпеть капризы непослушного дитяти, о чем вы знаете не хуже меня.

— Уж не хотите ли вы убедить меня в том, что некто, именующий себя Джейсоном Борном, сможет и впрямь сделать это — погрузить целый край в состояние хаоса? Ни за что не поверю я ни во что подобное!

— То, что я обрисовал, — наихудший сценарий, однако, к сожалению, вполне реалистичный. Вы видите, миф неотступно сопровождает этого человека, оказывая на простой люд своего рода гипнотическое действие. Ему приписываются чуть ли не все убийства — нередко ради того, чтобы оградить от возмездия подлинных преступников. В общем, заговорщики из числа политических фанатиков как правого, так и левого толка без зазрения совести эксплуатируют грозный образ Борна, списывая на него все грехи. Вы вот беседуете сейчас со мной, а связанный с вами миф между тем как бы воспроизводит сам себя. Когда бы и где бы на территории Южного Китая ни убивали ту или иную важную персону, вы, будучи известны под именем Джейсона Борна, можете не сомневаться в том, что это лишь приумножает вашу «славу».