— Да, я его приняла, — ответила Нелл, стараясь не выпускать раздражение наружу. — И тебе придется свыкнуться с моим решением. Ты сказал, что политическая карьера разрушает брак. Но еще сильнее брак разрушается, когда один супруг мешает другому заниматься любимым делом. Я помогала тебе строить твою карьеру. Так помоги же теперь мне или хотя бы не изводи меня своими возражениями.

Адам встал, резко отпихнув табурет.

— Вот и поговорили.

Он подошел к двери, но не открыл ее.

— Насчет обеда можешь не беспокоиться. У меня запланирована встреча на яхте, а потом я чего-нибудь перехвачу в городе.

— Адам, но ведь сегодня юбилей Герты. Ей исполняется семьдесят пять. Ты очень обидишь ее, если не придешь.

— Я испытываю самые искренние симпатии к Герте. Но прости меня, мне чертовски не хочется видеться с Маком.

— Адам, ну пожалуйста. Ты можешь приехать после собрания. Герта поймет. Она будет рада, если ты просто покажешься.

— Просто покажусь? У тебя в лексиконе уже появляются предвыборные словечки. Нет, Нелл, показыватьсяя не стану. Не считаю нужным.

Он толкнул дверь и вышел в коридор. Нелл пошла за ним.

— Может, и возвращаться домой ты тоже не считаешь нужным?

Адам остановился, повернувшись к ней.

— Нелл, я надеюсь, что это ты сгоряча. Они молча глядели друг на друга, после чего Адам так же молча покинул квартиру.

Утром Сэм Краузе позвонил своей подружке Дине Крейн, с которой у него только-только завязались отношения. Услышав, что они не смогут вечером встретиться, Дина попробовала переиграть ситуацию.

— Слушай, а что нам мешает встретиться потом? — спросила она. — Я могу подождать где-нибудь поблизости. Бар «У Гарри» тебя устроит?

— Такие деловые встречи не ограничиваются по времени, — довольно резко возразил Сэм, — У нас накопилась куча вопросов, требующих детального обсуждения. Я позвоню тебе в субботу.

Он повесил трубку, лишив Дину возможности поканючить.

Сэм сидел в своем просторном угловом кабинете на Сороковой улице. Стены украшали живописные полотна, изображавшие небоскребы, возведенные Строительной корпорацией Сэма Краузе.

Было всего десять часов утра. Разговор с Диной и так оставил у него неприятный осадок, а тут еще звонок из окружной прокуратуры с просьбой о встрече. После этого звонка раздражение Краузе только возросло. Чтобы отвлечься, он встал, подошел к окну и некоторое время глядел на уличную суету, кипевшую и бурлившую шестнадцатью этажами ниже. Внимание Сэма привлек юркий автомобиль, который умело лавировал, находя просветы между другими машинами. Однако вскоре его фокусы прекратились, поскольку тяжелый грузовик, ехавший впереди, неожиданно остановился, загородив собой две полосы. Сэм мрачно улыбнулся.

Улыбка пропала, когда он вдруг осознал, что чем-то похож на этот автомобиль. И он тоже лавировал, двигаясь по жизни к главной цели. До сих пор это удавалось, хотя дело не обходилось без нарушения правил. И вот теперь преграда посерьезнее тяжелого грузовика, грозящая напрочь перекрыть ему дорогу. Сэм давно уже не чувствовал себя мальчишкой-подростком, перед которым маячила угроза отцовской трепки.

Сэму Краузе было пятьдесят. Он не отличался высоким ростом, зато мог похвастаться крепко сбитым телом. Его лицо успело покрыться морщинами, а волосы — поредеть, но характер был все таким же независимым. Он не любил возиться со своей внешностью. Женщин в нем привлекало ощущение абсолютной уверенности в себе, сочетавшееся с острым циничным разумом. Сэма Краузе уважали. Его боялись, и таких людей было намного больше. Симпатию к нему испытывали лишь единицы.