Монолог Макензи помог ей самой понять, насколько всё это странно.

«Убийцу не только пустили в дом, но и, по всей вероятности, пригласили в спальню. Это значит, что вряд ли его действительно пригласили. У него был ключ. Или он знал, где находится запасной».

Макензи поспешила продолжить, чтобы не сбить саму себя с мысли новыми идеями и предположениями:

«Мне хотелось показать вам эти снимки, потому что я вижу на них две очень странные вещи. Первое… Посмотрите, как идеально ровно они все лежат на спинах. Их ноги расслаблены, выбрана определённая поза. Такое чувство, что их специально так положили. И ещё, если мы имеем дело с серийным убийцей, то это просто нельзя не брать во внимание. Обратите внимание на правую руку миссис Куртц».

Она дала всем время взглянуть на снимок. Интересно, заметит ли Харрисон то, что она имеет в виду, и скажет ли об этом остальным? Макензи помолчала несколько секунд, давая возможность высказаться, но так как никто ничего не сказал, она продолжила:

«Её правая рука лежит на бедре мужа. Это единственная часть её тела, которая не имеет определённой позы. Это либо совпадение, либо убийца специально положил их тела таким образом, намеренно сдвинул её руку».

«Даже если это так, что здесь такого? – спросил Родригес. – В чём суть?»

«Хорошо, давайте посмотрим на Стерлингов. Посмотрите на левую руку мужа».

На этот раз не прошло и трёх секунд, как Дэйни первой догадалась и дала ответ. В её голосе слышались нервные нотки.

«Он вытягивает руку и кладёт её на бедро жены».

«Абсолютно верно, – подтвердила Макензи. – Если бы я увидела такую позу у одной пары, то даже не заикнулась бы о ней. Но тут присутствует один и тот же жест, а это даёт нам право полагать, что убийца явно действовал с каким то определённым намерением».

«Но для чего ему это?» – снова спросил Родригес.

«Символизм?» – предположил Харрисон.

«Возможно», – ответила Макензи.

«Но этой информации маловато, не так ли?» – поинтересовался Нестлер.

«Да, – согласилась Макензи. – Но это, по крайней мере, уже что то. Если для убийцы это какой то символ, то на то должна быть причина. Вот с этого я и предлагаю начать: мне бы хотелось получить список подозреваемых, которых недавно привлекали за насильственные преступления, связанные с проникновением в чужое жилище. По сути, я не верю, что это было противозаконное вторжение, но это самая подходящая зацепка, чтобы начать расследование».

«Хорошо, мы вам его предоставим, – сказал Родригес. – Что нибудь ещё?»

«Пока ничего. Нашим следующим шагом будут беседы с членами семьи, соседями, друзьями убитых».

«Да, мы уже говорили с ближайшими родственниками семьи Куртц – с братом, сестрой и родителями с обеих сторон. Вы можете снова поговорить с ними, однако, они не очень осведомлены. Брат Джоша Куртца сказал, что насколько ему известно, у них был идеальный брак. Они поссорились только однажды, когда во время футбольного сезона Семинолы обыграли Харрикейнз».

«А что насчёт соседей?» – спросила Макензи.

«Мы с ними тоже разговаривали. Но не очень долго. В основном разговор шёл о шуме. Они заявили о лающей собаке».

«Хорошо, с этого и начнём», – распорядилась Макензи и посмотрела на Харрисона.

Больше ничего не сказав, они встали и вышли из комнаты.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Макензи чувствовала себя немного не в своей тарелке, вернувшись в район, где произошло убийство.