И тут я сразу понял, что это за персонаж посетил нашу скромную компанию. Точнее, не совсем сразу, а после упоминая «сынка Ареса». Уж кто работал папой у этого оглоеда, я уж знаю точно. Зевсий собственной персоной, циклоп дери его за ногу. Интересно, почему за Ареса он мне высказал, а за Аполлонуса молчит?

– А потому что, – ответил Зевсий на мой невысказанный вопрос, – со стороны Ареса имел место невинный дебош, вызванный очередным похмельем, поведением этой шлюшки Афродиты и тяжелым характером моего сыночка, а со стороны Аполлонуса имело место наглое покушение на убийство – сначала тебя, а потом одного из твоих людей, причем убит он был в зооморфном облике древнего чудовища Амбулоцетуса, и убивал его не ты, о чем я тоже знаю. В последнее время этот негодяй активно примерялся к моему креслу, составлял заговоры и комплоты, интриговал, постоянно нудел про преемника и про то, что пора бы уже нам, старикам, на покой… Сам понимаешь, терпеть такое было уже невмоготу. Короче, Серегин, собаке – собачья смерть, и все на этом. Хотя их с Артемидой мать была в свое время очень хороша – эдакая дикая восточная штучка – и я совершенно не жалею о том, что в свое время вдул ей по самые гланды, и не один раз. Это того стоило.

– И что, – усмехнувшись, спросил я, – супруга не возражала?

– Это Гера-то? – усмешкой на усмешку ответил верховный бог. – Возражала, и еще как! Так возражала, что пришлось подвесить ее над супружеским ложем на цепях, и некоторое время практиковать исполнение супружеских обязанностей в стиле садомазо. Кстати, насчет Геры. Ты ее случайно сегодня утром не прибил? А то домой она так и не вернулась, а здесь у тебя для ее присутствия подозрительно тихо.

– Ничего с твоей Герой не случилось, – ответил я. – Жива и здорова, и даже особо не побита. Шкура, правда, чуть подпалена, и волосы с бровями сгорели начисто, но это не беда – все успеет отрасти, пока она будет проходить у нас армейский курс обучения хорошим манерам, после чего вернется домой, ласковая, как кошечка.

– Да нет уж, Сергей Сергеевич, – ощутимо напрягшись, покачал головой главный олимпиец, – оставь ты ее лучше себе. Надоела мне эта Гера со своими выходками хуже горькой редьки. Так и до кондрашки недалеко. А хочешь, я к ней впридачу еще и Гебу отдам? Вот дочь уродилась – хоть и красивая, но дура дурой. Выдали ее было замуж за Геракла, а тот возьми и то ли помри, то ли исчезни, и вот теперь бедная девочка совсем извелась – и не мужняя жена, и не вдова.

– Ты мне еще Ганимеда предложи, Зевсий Кронович, – вернул я мяч на сторону поля противника, – Нет уж, оставь лучше своих женщин себе, а я уж как-нибудь обойдусь. Есть такое ощущение, что, если я начну принимать всех женщин, которых мне будут пытаться всучить, или которые сами вешаются мне на шею, то у меня будет самый большой гарем во всех обитаемых мирах: Зарина, Джамиля, Саида, Гюзель, Зухра, Зульфия, Лейла, Хафиза, Гюльчитай… и имя им легион.

Девки и бабы в нашем лагере думают, что я не замечаю, какими глазами они на меня смотрят. От Афродиты, хоть с большим трудом, но удалось отбиться. Тевтонка Гретхен и амазонка Агния зенки готовы друг другу повыцарапывать, а ведь у самих еще молоко на губах не обсохло. Княжна Волконская чисто как кошка – сперва шипела и царапалась, а сейчас мурлычет и трется у ног. А ты мне еще и Геру с Гебой хочешь сплавить, как будто мне одной полонянки Артемиды не хватит по самые уши, а может, даже и больше. А ведь это еще самое начало, дальше будет только жарче. И претенденток станет больше, и домогаться меня они будут куда как интенсивнее.