— Тьфу, пакость! — Иван Данилович подошел к Жабреву, отобрал ТОПку, два раза с безжалостной силой хряпнул ее о металлическую стойку калитки, чудом уцелевшей после боя, потыкал в клавиатуру, набирая произвольные координаты, поставил на «самопал» и вернул прибор Сычу.

— Жми на курок!

— Ваня, может, не надо? — вступилась Мария.

— Папа, он же погибнет! — крикнул Алик.

— Ты не прав, Иван, — пожал плечами Лавровский.

Багров промолчал.

— Жми на курок, Сыч!

— Пощади, Филин. Помнишь, я же не стал убивать тебя? Я ведь настоял, чтобы тебя приняли в ТИПы. Мы не тронули твою жену. Согласен, мы немного круто обошлись с сыном, но ведь не погубили же его! Напротив — даже поучили жизни. Я сам вел его по разным мирам и следил, чтобы парень не пропал. Я был к тебе милосерден, будь же и ты ко мне! Пощади!

— Я уже пощадил тебя, Сыч, раз не пристрелил сразу. Жми! Или… — Иван Данилович снова поднял пистолет.

И ТИП по прозванию Сыч исчез.

Он исчез на дачном участке поселка Акрихин, а появился непонятно где.

Над головой светило беспощадное солнце. Вокруг расстилалась глинистая пустыня. До самого горизонта — ни деревца, ни здания, ни души. Далеко-далеко вздымались буро-фиолетовые горы.

Жабрев пощелкал клавишами ТОПки. Прибор вроде бы работал. Но нажимать на реверс было опасно — после ударов о металлический столб прибор наверняка разладился, Бог знает, куда он может занести.

Жабрев порылся в памяти и припомнил простейший код: 333 — бутылка минеральной воды. Он трижды нажал на тройку — под его ноги упал какой-то предмет. Жабрев нагнулся — это был перстень с крупным бриллиантом.

Двадцать семь — это, кажется, код жестянки пива. Жабрев, еще, видимо, не осознавая своей беды, нажал — на растрескавшуюся глину со звяканьем упала кирка-мотыга.

Жабрев озверел. Он стал перебирать все известные коды, которые раньше соответствовали вкусной жратве, дорогим коньякам, лучшим сигаретам, ювелирным изделиям, изысканнейшим предметам одежды, — всему тому, что Жабрев привык получать не задумываясь.

За полторы минуты перед ним выросла куча, в которой соседствовали: грозовой переключатель, допотопный тиристор на 10 килоампер, банка нафталина, адмиральские погоны, подшивка газеты «Водный транспорт» за март 1997 года, эндоскоп, полуметровая пластиковая скульптура «Лаокоон», отрез драп-меланжа и антикварная шарманка. При очередном нажатии кнопок на этот винегрет брякнулся великолепный гроб, обитый пурпурным атласом.

Жабрев испугался до потери пульса. Он начал наобум давить на клавиши, при этом то и дело нажимая на курок. Что тут началось! Никогда еще пустыня Симпсон в Австралии (а это была она) не видела такого дождя бестолковщины. Впрочем, пустыня Симпсон вообще видела мало дождей.

С небольшими интервалами на иссохшую глину упали: послеродовый бандаж… пустой дубовый сундук… газобетонная плита 2 х 1,5 м… китайская литавра нугула в единственном числе… установка для родирования металлических изделий… поэма «Саундарананда» индийского поэта II века Ашвагхоши на санскрите… 20-мм зенитная пушка без снарядов… телекамера… пятилитровая бутыль циклогексанола… пробирный камень… флюксметр… нарты… хон — абразивная головка для хонингования… балалайка… рулон логарифмической бумаги… гибочный станок…

И так далее.

Хотя к вечеру того дня Жабрев впал в истерику, за него можно было не волноваться. ТОПка работает — и это главное. Рано или поздно он наберет достаточно бесполезных или даже полезных предметов, чтобы обеспечить себе сносное существование в глинистой пустыне Симпсон.