Почему-то после его слов Джин вдруг страстно захотелось, чтобы он поцеловал ее, хотя она и понимала, что это глупо. И вдруг она услышала, как из его груди вырвался стон, и лицо исказилось от боли.

— Что с тобой, Рей? — испуганно спросила Джин. Он отступил от нее на шаг и уже через секунду овладел собой. — Рей? — Джин попыталась дотронуться до него.

— Не надо! — проговорил он, отстраняясь.

Она удивленно смотрела на него, пытаясь понять, что происходит. И вдруг увидела на его руке воспаленный след от ножа, оставленный накануне.

— Дай я посмотрю?

— Все в порядке!

— Ты уверен, что она не беспокоит тебя?

— Уверен! — Рей бросил на нее холодный взгляд.

Затем он повернулся и зашагал прочь. Джин в недоумении уставилась ему вслед. Что-то начинало проясняться в их отношениях, если только постоянное состояние войны можно было назвать отношениями. Рей, конечно, мог вот так отвернуться от нее и выбросить ее из головы, а она…

Они покинули индейскую деревушку на восходе солнца. Мальчик поправлялся, он мог уже сидеть и принимать пищу. Рей, убедившись, что мать ребенка научилась правильно давать ему лекарство, оставил индейцам пенициллин.

Джин наблюдала, как терпеливо он инструктировал их.

С его рукой было явно что-то неладное. Когда она предложила отправиться в индейскую миссию, Рей наотрез отказался, мотивируя тем, что это заняло бы по меньшей мере дней десять, тогда как уже меньше чем через два дня они будут на месте, где их ищут. Джин не стала спорить с ним, понимая, что это бессмысленно. Если мыслить логически, чем быстрее их найдут, тем лучше. Но никакой логике не поддавались ее эмоции. Мысль о том, что через несколько дней ей придется расстаться с Реем, была невыносимой.

Через некоторое время она заметила, что они идут намного медленнее, чем обычно. Во всех движениях Рея чувствовалась усталость, лицо осунулось и побледнело.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила настороженно Джин.

— Нормально! — ответил он, едва взглянув на нее.

Она шла за ним, больше не задавая вопросов. Теперь он все чаще останавливался. Она уже отчетливо слышала его тяжелое дыхание. Казалось, только сила воли заставляет его идти вперед.

Когда Джин наконец выхватила нож из его руки, он не сопротивлялся. Опустившись на землю, он прислонился к дереву и устало закрыл глаза. Джин села рядом.

— Рей, ты должен сказать мне, что случилось!

— Рана инфицировалась. — Он с трудом поднял руку и развязал платок. — Мне бы следовало подумать об этом раньше. Но мое дурацкое упрямство не позволило это сделать. Ты, наверное, думаешь, что так мне и надо.

Под маской возмущения она постаралась скрыть охвативший ее страх. Опухоль уже дошла до предплечья, он весь горел. Несомненно, ему была необходима медицинская помощь. Но как это осуществить?

— Глупо было не обращать внимания на такую рану!

— Опять изображаешь из себя сестру милосердия? — В его голосе прозвучала насмешка. — Не волнуйся! Я выживу и без твоей помощи.

Джин вздрогнула от этих слов. Хватаясь за ствол дерева, он поднялся, с трудом удерживая равновесие. Девушка кинулась к нему.

— Сбавь обороты, Джинни! Чем меньше ты делаешь для меня, тем лучше! Ну что, пошли!

Она улыбнулась, стараясь скрыть обиду.

— Сомневаюсь, что в таком состоянии ты сможешь далеко уйти. Нам следует почаще делать привалы, хочешь ты этого или нет.

Он вытер лезвие ножа о брюки.

— Посмотрим!

— Посмотрим!

Он сверил направление по компасу и пошел вперед, прокладывая путь.