– Остаться живым после того, как на тебя хряпнулся Федька, – кивнул Вениамин.

Дальнейшая беседа привела Платона Матвеевича в состояние полнейшей отрешенности – так иногда бывало, – отчаяние в нем превращалось постепенно в равнодушие, если стресс по силе своей превышал восстановительные возможности организма.

– Почему же он на меня хряпнулся? – медленно спросил Платон, приготовившись выслушать самый невероятный ответ, но то, что он услышал, превзошло все ожидания.

– Вы летели, считай, на одном парашюте! Твой ведь не раскрылся, потому что ты был в отключке.

– Я прыгал с парашютом? Где? Зачем?.. – спросил Платон еще тише и в дальнейшем перешел на шепот, который племянники ловили, как говорится, прямо из плохо двигающихся уст: склонившись с разных сторон, они навалились на него молодыми телами, чавкали жвачкой и дышали в лицо запахом пива и клубничной синтетики.

– Не где, а откуда! – радостно поправил его Веня. – Из самолета мы прыгали. Потому что два козла, которые с нами опять летели, оказались совсем не сбежавшими из тюряги братками, а подсадными кротами. Мы подрались и бросили гранату, а сами прыгнули.

– А ты, Тони, после хлороформа был ну совсем никакой, – вступил в беседу Федор. – Я еле на тебя парашют нацепил.

– Хлороформа?..

– Мы тебя до самолета везли в «Скорой», ты должен был выглядеть натурально, как труп, а уговорить тебя так лежать не было никакой возможности.

– Никакой? – прошептал Платон.

– Ты, Тони, очень возбудился после выстрела. Ну очень, – объяснил Вениамин.

– Это дело понятное, тут кто хочешь возбудится. По телеку новости были. Когда? – Федор вопросительно посмотрел на брата.

Вениамин задумался, потом уверенно ответил:

– Давно. Мы тебе записали на кассету, потом посмотришь. Короче, ты завалил Поню с одного выстрела. Своего, коронного. В глаз.

– Давно?.. – прошептал Платон. – Ты сказал...

– Ты давно тут лежишь, Тони, – Вениамин тряхнул у него над головой своими рыжими кудрями. – Ты вторую неделю лежишь. Тогда ты очень возбудился после удачного выстрела. Кричал, пел и все такое. Ну а если бы нас тормознули с проверкой на дороге? Пришлось тебя... это самое... хлороформом. И все тип-топ. Привезли тебя, тихого такого, к самолету и погрузили на носилках без проблем. Если бы Федька не нажал повтор последнего номера на своем телефоне, и у подсадного не отозвался его мобильник – запиликал на весь салон – мы бы долетели спокойно.

– Как это?.. – Платон смутно помнил звонок в самолете, тут же в голове его всплыло подозрение, что звонивший сидел под пледом в том же самолете. – Подсадной?

– Два! – уверенно заявил Федор. – Два подсадных. Наверное, они на нас вышли, когда мы самолет фрахтовали.

– Нам сказали, что мы полетим не одни. Двоих братков нужно было перебросить на пару часов на Украину по делам, – продолжил объяснения Вениамин. – А это совсем и не братки были, а легавые!

– Легавые?.. – прошептал Платон.

– А кто ж еще?! Кто еще может вынюхать номер моего мобильника? Совсем оборзели! – взвился Федор. – Прикинь, летят вместе с нами туда и обратно и еще имеют хамство звонить на мой телефон!! – Короче, пришлось прыгать с парашютами, – подвел итог Веня.

– Я не мог в глаз, – до Платона дошло все сказанное о его нелепом выстреле, – я никак такого сделать не мог, это не я!

– Тони, только не начинай про бухгалтера, ладно? – попросил Федор.