– Давай быстрее. У меня мало времени.

– Егор, я еще раз повторяю свое предложение.

Я не хотел от нее ничего. Вообще ничего. Я вдруг очень остро это понял. Я умру, костьми лягу, но решу наши с отцом проблемы сам. Сам! Без нее.

Я молчал, а она продолжила:

– Знаешь, хотела сделать это в обход тебя. Но…

Она заправила за ухо прядь волос. В лицо она мне не смотрела, а уставилась на своего котопса. Интересно, она вообще никуда без него? Даже в туалет с ним ходит?

– «В обход» это как?

– Ну… Внести деньги самой. Но мои адвокаты говорят, что нужно твое согласие. И согласие Юрия. Правда, есть варианты. Но, знаешь, я боюсь сделать хуже. Здесь так много изменилось, я пока не очень хорошо в этом ориентируюсь, и… Егор, возьми деньги. Пожалуйста. – Она говорила тихо. Безжизненно. И не глядя на меня.

А я задумался над ее словами. Ведь она, в самом деле, наверное, могла бы внести деньги сама. Я не разбираюсь во всех деталях досконально, но, думаю, это как-то можно было устроить. Хотя соглашение и заключено между отцом, мной и… ну, третьей стороной. А еще она могла просто перечислить мне всю сумму. Если уж она знает, где я живу, то и мой номер телефона у нее есть. Правда, хрен знает, можно ли по номеру телефона такие суммы переводить? Если бы она и в самом деле решила бы вопрос с перечислением денег, не спрашивая меня, то что бы я почувствовал? Я бы взбесился. Совершенно точно взбесился. Я не знаю, что бы сделал. Хотя… Это весы. Реально – весы. На одной чаше моя гордость. И острое нежелание что-то получить от этой женщины. А на другой… Она способна вот прямо сейчас взять – и решить проблемы отца. Он сможет жить спокойно и не дёргаться. Начиная с сегодняшнего дня. И мне не надо будет рвать жопу, лететь в Казань, где я не факт, что чего-то добьюсь. Сейчас самое время признать, что шансы у моей команды не то чтобы очень. Но я запрещал себе об этом думать. Нельзя думать о поражении. Мысли материальны. Мы нацелены на победу – и точка. И я поеду в Казань, потому что не могу подвести ребят. Но от этой женщины, которая стоит передо мной, низко наклонив голову, мне ничего не нужно.

– Еще раз повторяю: мне от тебя ничего не надо. Я всё решу сам.

Она посмотрела на меня, и мне стало не по себе от ее взгляда. Мне вдруг показалось, что она смотрит на меня… с восхищением. Я резко отвёл глаза в сторону. Сейчас самое время уйти. Всё сказано. Но я почему-то стоял на месте.

– У нас большой бизнес, Егор. Именно в той области, где ты работаешь. У нас крупная IT-компания. Сейчас мы как раз проходим процедуру редомициляции.

Я с трудом вспомнил, что означает это заковыристое слово. Фыркнул:

– «Мы» – это кто? Ты и твоя собачка? Или ты и твой… папаша?

– Твой дед умер два года назад.

– У меня нет деда! И никогда не было!

– Этот бизнес может стать твоим, Егор.

Я не ждал ничего подобного, но вздрогнул. Она сейчас серьёзно?

Я спросил:

– Ну, и о каком бизнесе речь? Какой оборот? Активы? Сколько мне подарит дорогая мамочка?

– Я пришлю тебе отчёт о текущем финансовом состоянии компании на телефон.

Она это серьёзно. Она реально не шутит. И думает, что я тоже спросил не шутя. И это после всего, что она…

– Иди ты…

Я в последний момент, уж не знаю почему, проглотил матерное окончание фразы. Но Ада прочитала его по губам. Надеюсь, она еще помнит, что означает это слово?

– У нас успешный, стабильно работающий бизнес, который приносит солидный доход. От таких предложений не отказываются, Егор.

– Это от собственных детей не отказываются! – сказал, словно плюнул я.