— Нет, я не хочу, чтобы меня жалели, — наконец медленно произнес он.

— Почему вы просто не поговорите с друзьями? Или вы чувствуете себя в их окружении некомфортно? Тогда почему вы называете их друзьями?

— Что вы хотите сказать?

— Мистер Люпин, назовите мне имена своих ближайших друзей.

— Ну, э-э-э… Сириус.

— А почему так неуверенно? Или вы не считаете Сириуса другом?

— Почему не считаю?

— То есть Сириус Блэк безоговорочно вам доверяет, всегда находится рядом, особенно когда вам тяжело, готов помочь вам всем, чем только можно, пусть даже это просто будет разговор по душам, и, самое главное, он ничего не требует взамен? Я, как вы поняли, просто перечислила те качества, которые присущи людям, которых называют друзьями. Кстати, все эти качества по умолчанию взаимны. А теперь взвесьте все и назовите мне своих друзей.

Люпин молчал довольно долго, затем вздохнул и закрыл глаза.

— Наверное, все дело в том, что я никому не доверяю в полной мере.

— Да, я тоже так думаю. А почему вы не можете никому довериться? Только не говорите, что во всем виновата ваша болезнь. Всегда найдутся люди, которым любой недуг близкого человека будет глубоко безразличен.

— Вы так думаете? — Люпин осторожно покосился на психолога.

— Нет, я так не думаю, я это знаю. Вам нужно научиться уважать прежде всего самого себя; в жалости мало проку. Вам также нужно научиться хоть кому-нибудь верить.

— Это будет сложно, особенно учитывая это мерлиново противостояние. Мне-то ведь не доверяют, и так было всегда, с самого детства.

— Вы Сириуса Блэка давно знаете?

— Со школы, мы учились вместе.

— И именно с этих пор вы считаете его своим другом? — Люпин кивнул. — Хорошо, кто такой Джеймс?

— Джеймс? Это еще один наш друг, он погиб, давно уже.

— Да, я знаю, — спокойно произнесла Кетти. У нее сложилось стойкое впечатление, что никакого третьего в тандеме Сириус — Джеймс не было.

— И насколько близкими были ваши отношения? Сейчас меня больше интересует мистер Блэк.

— Ну, мне было сложно его удержать от… опрометчивых поступков, — осторожно произнес Люпин.

— Но он был в курсе вашей болезни?

— Да, в курсе.

— И как он на это реагировал?

— Никак, — растерянно произнес Люпин.

— Что и требовалось доказать, — тихо произнесла Кетти.

— Мы были довольно близки, но когда началось это… противостояние, наши отношения стали несколько натянутыми.

— Но вы все равно продолжаете считать его своим единственным другом?

— Он один, кто остался, — Люпин выглядел несчастным.

— Под «противостоянием» вы имеете в виду противостояние двух «сироток»? — Кетти сменила тему разговора, невольно нахмурившись. Что-то слишком много людей было втянуто в эту историю.

— Ха, да, можно сказать, что «сироток». Это вы отлично подметили, — Люпин искренне хохотнул, но тут же посерьезнел. — Тем не менее, проблема никуда не делась.

— А может быть, вы не там искали решение?

— Что значит — не там?

— Мистер Люпин, а почему бы вам не перестать зацикливаться на детских знакомствах и оглядеться по сторонам. Возможно, вы просто не видите тех, кому интересны вы сами, а не ваша болезнь. Только хочу вас предупредить, сделайте это после того, как убедите себя, что их жалость вам не нужна.