Судья Ди подошёл к окну. Отсюда его глазам открывалось обширное зелёное пространство заросших кустарником болот. За испещрённой бойницами городской стеной простирались тростники, а далее на север — теряющиеся в дымке серые воды реки. Мощёная дорога тянулась от северного городского причала прямо к одиноко стоящей посреди болот обветшалой кирпичной башне. Группа солдат в остроконечных шлемах маршировала по дороге к блокгаузу, что находился на полпути от башни к причалу.

— Убитый был солдатом? — быстро спросил судья.

Хотя район к северу от города находился под юрисдикцией военных, все преступления, касающиеся штатских, относились к гражданскому суду.

— Возможно. Дурочка глухонемая, но вполне зрячая. Может быть, солдат явился в башню, чтобы пообщаться с ней наедине, если вы понимаете, что я имею в виду. Ах, вода закипела!

Судья Ди вглядывался вдаль. Теперь два военных стражника поскакали от блокгауза в город; кони их шлёпали по залитому водой участку дороги, на который наступало болото.

— Вот, ваша честь, ваш чай! Осторожно, чашка очень горячая. Я поставлю сюда. Нет, я вспомнил, убитый не был солдатом. Мальчишка из бакалеи сказал, что он узнал мертвеца — это был старый купец, живший у Северных ворот. Ну, военная стража быстро поймает убийцу. Это такие парни! — Он оживлённо пихнул судью локтем: — Вот видите! Я же говорил! Видите малого в цепях, которого они тащат из блокгауза? В грубых рыбацких штанах и куртке. Да, теперь они отправят его в крепость, а потом…

— Ничего подобного! — гневно прервал его судья. Обжигая губы, он торопливо осушил свою чашку. Расплатился и кинулся вниз по лестнице. Когда один штатский убивает другого, это дело гражданского суда, какие могут быть сомнения! Блестящая возможность объяснить воякам, куда им лучше нос не совать! Раз и навсегда.

Всю его вялость как ветром сдуло. На углу судья нанял у кузнеца лошадь, вскочил в седло и поскакал к Северным воротам. Стражники в изумлении уставились на взъерошенного всадника со свисающим с головы ночным колпаком. Но тут они узнали окружного судью и вскочили, приветствуя его. Судья спешился и жестом приказал старшему следовать за собой в караульное помещение за воротами.

— Что означает весь этот беспорядок на болоте?

— В старой сторожевой башне обнаружили мертвеца, ваша честь. Армейские стражники уже схватили убийцу, сейчас они допрашивают его в блокгаузе. Мне кажется, вскоре они отправятся на пристань.

Судья Ди сел на бамбуковую скамью и протянул стражнику несколько медяков.

— Пошли одного из своих людей купить мне пару жмыховых лепёшек!

Жмыховые лепёшки, аппетитно пахнущие луком и чесноком, прибыли с пылу с жару, но судья не получил от них удовольствия, хотя и был голоден. Во-первых, он обжёг язык горячим чаем, а во-вторых, все его мысли были поглощены вопиющим злоупотреблением властью, которое позволило себе армейское начальство. Уныло размышлял он о том, что в столице никогда не пришлось бы решать столь мучительных задач: там детально прописанные правила точно определяют пределы компетенции каждого должностного лица, от низших до высших. Когда судья доел лепёшки, вернулся старшина стражников.

— Сейчас стражники повели арестанта на свой пост на причале, ваша честь.

Судья Ди вскочил:

— Следуйте за мной с четырьмя людьми!

На речном причале лёгкий ветерок разгонял туман. Влажная рубаха судьи прилипла к плечам. «Самая подходящая погода, чтобы изрядно простудиться», — пробормотал он. Часовой в тяжёлой амуниции проводил его в пустую приёмную.

В глубине комнаты за грубым деревянным столом сидел высокий мужчина в кольчуге и остроконечном шлеме военной стражи.