— Ли, это твое личное мнение! — остерегла его Брин.

— Нет, не личное! Политикам приходится быть скользкими. Таковы правила игры. Народу хочется иметь образцовых слуг, но ни один из них не идеален. Так что продолжай смотреть. Пока все тихо, я понимаю, но перед бурей всегда бывает затишье, сама знаешь.

— Это поэтому ты сейчас такой тихий? — поддразнила его Брин.

— Хммм… не исключено, — начал он, но оба они вздрогнули, потому что зазвонил звонок входной двери.

Ли сел и посмотрел на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке.

— Одиннадцать, — простонал он. — Это кто-то из группы.

Накануне вечером он упоминал, что у них намечена репетиция.

Брин выскочила из постели, пробежала через спальню, чтобы по-быстрому забрать из шкафа свое белье, джинсы и майку. Она, нахмурившись, оглянулась на Ли, который все еще лежал, вольготно растянувшись на кровати, и с удовольствием наблюдал за ее передвижениями.

— Ты что делаешь? — спросила она с раздражением.

— Любуюсь видом, — ухмыльнулся он. — Нет ничего лучше, чем наблюдать, как танцовщица голышом бегает за своей одеждой.

— Очень смешно, — отозвалась Брин, швырнув в него собственными трусиками. — Ты же у нас образец пунктуальности. Одевайся! Я открою дверь. — Она остановилась в дверях. — Ты же сказал, что звук уже смикшировали. Зачем тогда вы играете сегодня?

— Прогоняем рождественские хоралы. Нас попросили записать альбом, и наш бизнес-менеджер хочет, чтобы он вышел к октябрю.

— Рождественские хоралы в роке?

— Да это было главное желание всей моей жизни! Я могу стать Бингом Кросби рок-н-ролла!

Брин с улыбкой пожала плечами и вышла. Она быстро спустилась по лестнице и подошла к двери. Поглядев в глазок, она увидела Мика и Перри, а также Барбару с Эндрю, которые стояли и болтали в ожидании, когда их, наконец, соизволят впустить. Брин набрала код и отключила охранную систему, потом отперла дверь.

— Видите? Я же говорила вам! — Барбара захихикала, обращаясь к остальным, пока они входили в дом. — Они из койки не вылезали все утро!

— Хмм, — произнесла Брин сухо. — А вы-то что сами делали?

— Ничего незаконного, безнравственного или особенно волнующего — но, по крайней мере, исключительно полезное для здоровья, — сказал Эндрю с притворным вздохом. — Мы играли в гольф.

— В гольф! — воскликнула Брин, уставившись на Барбару.

Все то время, что Брин знала Барбару, она никогда не слышала, что ее подруга увлекается гольфом. Барбара скорчила гримасу:

— Все было в полном порядке. За исключением того, что я угодила в одну из этих песчаных ловушек, и они присудили мне штрафное очко.

Мик, услышав ее рассказ, покачал головой.

— Такие правила у этой игры, Барбара, — напомнил он ей.

— Ну а я до сих пор думаю, что мне должны были разрешить поднять шарик и стукнуть по нему.

— Мы так и сделали!

— Да, но с присуждением штрафного очка.

— А ты ожидала, что сыграешь с нами вничью, да? — поддразнил ее Эндрю.

Барбара поглядела на Брин и скорчила еще одну рожицу.

— У меня было сто двадцать очков. Ну да ладно. Как бы то ни было, я же не против Майка Уинфельда играла. У этих ребят было что-то около девяноста очков.

— А мы не гольфисты, мы — музыканты! — отбил атаку Эндрю.

— Где Ли? — спросил Перри.