«Эти меры, — писал Жихарев, — могут повлечь за собой нежелательные для нас последствия: ослабление наших позиций в армии и, как следствие этого, снижение революционной активности».

Михайлов и сам понимал сложность ситуации, и в последние дни все его раздумья были об одном: как организовать отпор контрреволюции: Резкий телефонный звонок оторвал его от тревожных мыслей. Он поднял трубку и услышал голос Мясникова:

— Чем занят? У меня тут Вячеслав Дмитриевич. Есть новости. И вообще надо поговорить.

— Хорошо. Иду.

Михайлов положил бумаги в сейф, запер его и вышел из кабинета. На первом этаже нос к носу столкнулся с Надей Катуриной.

— Откуда ты, Наденька?

— Прямо из Петрограда.

— Знаешь что, давай-ка твои вещи и вместе пойдем к Мясникову, там и побеседуем.

Михайлов подхватил увесистый саквояж, и они направились в комитет большевиков.

У Мясникова, кроме Онищука, были также Кнорин, Ландер и Любимов. Появление Нади Катуриной вызвало оживление: она никогда не приезжала без самых последних известий. Так было и на этот раз.

— Вы знаете, что мирная демонстрация рабочих и солдат в Петрограде потоплена в крови, — не дожидаясь расспросов, начала она. — Контрреволюция перешла в наступление. Первоочередная их задача — разгром большевиков. Им удалось приостановить выпуск «Солдатской правды» и «Правды». Многие наши товарищи арестованы. Мне поручено передать вам горячую благодарность за поддержку петроградских рабочих и солдат. Ваши энергичные протесты в связи с решением Временного правительства о наступлении на фронте и политические демонстрации в Минске сыграли свою роль. Кроме того, они показали всем, что позиции большевиков в Белоруссии, в том числе и в армии, сильны, как никогда. Теперь стоит задача добиться, чтобы на предстоящих выборах в Городскую думу прошло как можно больше большевиков. Вам для организации выпуска газеты Центральный Комитет прислал две тысячи рублей.

— Этого хватит на шесть номеров, — прикинул Мясников. — Ну что ж, остальное будет зависеть от нас самих.

— И еще, товарищи, — продолжала Катурина, — ЦК считает, что вы правы: назрела необходимость организационного объединения большевиков и централизации руководства революционным движением всей Северо-Западной области и фронта. Но имейте в виду, что централизация руководства движением даст эффект только в том случае, если во всех городах и большинстве воинских частей будут партийные организации. Надо подумать и о расширении географии забастовок и стачек протеста. И последнее. — Надя встретилась взглядом с Михайловым, улыбнулась. — Михаил Александрович, вам лично привет от Владимира Ильича. Он просил очень зорко следить за чистотой рядов милиции. Архиважно, как он говорит, чтобы она и впредь, как сейчас, целиком состояла из рабочих и солдат, сочувствующих большевикам. Да, кроме того, вы должны быть готовы выехать на две-три недели в Шую. Дата выезда будет уточнена.

Михайлов был растроган: Владимир Ильич Ленин помнил его и даже передал привет! Он почувствовал на себе радостные взгляды товарищей и, смутившись таким вниманием, сказал:

— Вот наш ответ Владимиру Ильичу: мы используем силу милиции для пресечения любых нарушений свободы выборов, вскрытия махинаций меньшевиков, эсеров и всех тех, кто попытается воспользоваться предвыборной кампанией в своих целях.

Мясников поблагодарил Надю за информацию и предложил:

— Давайте теперь послушаем товарища Онищука, а затем обменяемся мнениями. Не возражаете?

Онищук встал, подошел к столу:

— Михаил Александрович прав. Меньшевики и эсеры будут делать все, чтобы не допустить избрания большевиков в Городскую думу. Готовят различные акции, в том числе обыкновенные хулиганские выходки. Мне удалось добыть копию одного документа, который свидетельствует о том, что в ближайшее время министерство внутренних дел и наш губернский комиссариат попытаются разгромить Минский Совет.