|
.. Так вот, есть русская былина про то, как Муромец сражался со своим сыном Бориской... Хотя иногда его называли Збутом, порою Сокольником, а в поздние времена - Жидовином... Илья, сражаясь с сыном, узнает, что этот самый Жидовин приходится ему сыном, отпустил его, а тот решил извести отца, когда богатырь уснул... Не вышло. Муромца спас его волшебный крест. Сила в старце седьмого возраста была невероятной... - Что значит "старец седьмого возраста"? - По старым славянским исчислениям это возраст мудрости, с сорока до пятидесяти пяти лет... А теперь сравните Муромца с нижнегерманской сказкой о Гильдебранде и его сыне Алебранде, когда они сошлись на битву возле Берна. Похоже? Очень. Отец тоже сражался с сыном, но помирился с ним в тот миг, когда старик занес нож, чтобы поразить свое дитя... Молодой богатырь успел сказать старцу то, что знал от матери... А она рассказала сыну, кто его отец... Слезы, радость, взаимное прощение... А кельтская сага об ирском богатыре Кизаморе и его сыне Картоне? Она еще ближе к русскому варианту, путь-то пролегал из варяг в греки, а не из немцев к персам. В битве отец, как и Муромец, убивает сына, но, узнав, кого он убил, плачет над телом три дня, а потом умирает сам... Видите, как мы все близки друг другу? Штирлиц пожал плечами: - Что ж, пора объединяться... - Знаете, отчего я хочу, чтобы вы остались у меня? - Догадываюсь. - Скажите. - Вам страшно. Наверно, поэтому вы и хотите, чтобы я был сегодня рядом. - И это тоже... Но по-настоящему дело в другом... Не только мужчины живут мечтами о придуманных ими прекрасных женщинах, которые все понимают, хороши в беседе, а не только в кровати. Настоящий друг нужен всем... Мы, женщины, придумщицы более изощренные, чем вы... Знаете, если б мы умели писать, как мужчины, мы б таких книг насочиняли... И, между прочим, это были б прекрасные книги... Вот мне и кажется, что я вас очень давно сочинила, а вы взяли и пришли... Он проснулся оттого, что чувствовал на себе взгляд, тяжелый и неотрывный. Дагмар сидела на краешке кровати и смотрела в его лицо. - Вы разговариваете во сне, - шепнула она. - И это очень плохо... - Я жаловался на жизнь? Она вздохнула, осторожно погладила его лоб, спросила: - Закурить вам сигарету? - Я же немец, - ответил он. - Я не имею права курить, не сделав глоток кофе. - Кофе давно готов... - Дагмар, что вам говорил о нашей предстоящей работе Шелленберг? По тому, как она удивленно на него посмотрела, он понял, что Шелленберг с ней не встречался. - Кто вам сказал, что я должен был увидеться с вами? - помог он ей. |
