|
В эту минуту появился Том: он пришел за хозяином, желая во чтобы то ни стало убедить его вернуться в замок и даже выбранить, если тот откажется. Увидев, что сэр Эдуард не один, достойный компаньон удвоил старания, рассчитывая на поддержку посетителей. Он разразился пламенной речью и, сменяя почтительные просьбы ворчливыми упреками, умолял своего командира покинуть парк. Но капитан слушал его настолько рассеянно, что все красноречие бедняги пропало даром. Анна Мария, напротив, отнеслась к словам Тома с глубочайшим вниманием и поняла, что состояние сэра Эдуарда, которое она приняла за простое недомогание, вызвано серьезной болезнью. Полагая, как и Том, осеннюю сырость вредоносной для организма больного, она подошла к сэру Эдуарду и спросила своим нежным голосом:
— Ваша честь слышали? — Что? — встрепенулся капитан. — То, что сказал этот славный человек. — Что же такое он сказал? — переспросил капитан. Том снова принялся было за свои увещевания, но Анна сделала ему знак молчать. — Он сказал, — продолжала она, — что в такую холодную, дождливую погоду опасно оставаться на свежем воздухе и вам следует вернуться домой. — Не подадите ли вы мне руку и не проводите ли меня? — Да, разумеется, — улыбнулась Анна, — раз вы оказываете мне честь вашей просьбой. Она тотчас же протянула руку; капитан оперся о нее и направился по дороге к замку, немало удивив Тома своей покладистостью. Перед крыльцом Анна Мария остановилась, еще раз поблагодарила сэра Эдуарда, склонила стан в грациозном поклоне и удалилась, сопровождаемая своими подопечными. Неподвижно застыв там, где она его оставила, капитан провожал ее взглядом, пока она не скрылась за углом, затем, глубоко вздохнув, кроткий, как ребенок, позволил отвести себя в свою комнату. Вечером доктор и пастор, как всегда, пришли сыграть партию в вист. Сначала капитан проявил к ней довольно большой интерес, но, когда Сандерс смешал карты, доктор внезапно спросил: — Кстати, капитан, вы видели сегодня Анну Марию? — Вы разве знаете ее? — поинтересовался капитан. — Еще бы! — откликнулся доктор. — Она ведь моя коллега! — Коллега? — Конечно, и не только коллега, но и весьма опасная соперница: ее ласковые слова и домашние рецепты спасают больных больше, чем вся моя наука. Только не отказывайтесь от моих услуг ради нее, капитан, хотя она и способна исцелить вас. — Что до меня, — отозвался пастор, — то она своим примером завоевала мне больше душ, чем я всеми своими проповедями. И я убежден, что, будь вы, капитан, самым закоренелым грешником, она, если только пожелает, приведет вас прямой дорогой в рай. Теперь мистер Сандерс мог сколько угодно тасовать и раздавать карты: разговор велся лишь об Анне Марии. В тот вечер капитан не только слушал, но и говорил сам, чего давно с ним не случалось. Его состояние значительно улучшилось. Глубокая апатия, из которой, казалось, его ничто не могло вывести, исчезла, как только речь зашла об Анне Марии. Но едва мистер Робинсон переменил тему, чтобы рассказать новости из Франции, вычитанные в утренней газете, капитан, несмотря на их чрезвычайную политическую важность, ушел к себе в комнату, предоставив мистеру Сандерсу и доктору самим искать способы остановить развитие французской революции. Они просидели еще с час после ухода капитана, но, как свидетельствует история, ни одна из их искусных и мудреных теорий не перебралась через Ла-Манш. Ночь прошла спокойно. Утром капитан проснулся скорее озабоченным, чем мрачным. Казалось, он ждал кого-то и оборачивался на каждый звук. За утренним чаем Джордж доложил об Анне Марии. Она пришла справиться о самочувствии капитана и отчитаться в том, на что пошли его пожертвования. |
