— А ты знаешь, что наш завкафедрой сказал? — озадачила меня вопросом Галина, когда я на следующий день подъехал к пяти вечера. Как и договаривались.

— Откуда ж мне знать? Наверняка, он сказал что-то умное. А я парень простой. Мне эти отгадки ни к чему, — отмазался я от славы прорицателя.

— Ему твоя музыка жутко понравилась.

— Прямо таки жутко?

— Может я неправильно сказала, но он попросил меня, чтобы я вас познакомила.

— Солнце мое, а как ты сама считаешь, оно мне надо?

— Федор Семенович у нас очень авторитетный. Говорят, сам ректор с ним считается.

— А как Федора Семеновича зовут по фамилии? — поинтересовался я, сложив за спиной пальцы крестиком, на удачу.

— Васильев, — пожала Галина плечами.

Угу, так-то он председатель правления Союза композиторов Чувашской АССР.

Сам об этом только вчера узнал, когда запрос в поисковик ввёл.

Надо же, какая у нас маленькая Республика!

Те, кто в столице нашей Родины находятся на положении полубога, у нас в педагогическом преподают.

Вот объяснил бы мне кто-нибудь, какая между ними разница? Теми, кто в Москве музыку сочиняет, и у нас, в Чебоксарах.

Васильев, этот хоть написал что-то значимое, а москвичи непонятно на чём поднялись.

К примеру, Тихон Хренников, не к ночи будь помянут. Если что, Герой Социалистического труда, к тому же награждённый аж четырьмя орденами Ленина. Как оно вам?

Может кто-то и помнит его творчество, но только не я. Для меня до сих пор непонятны приоритеты, господствующие в среде композиторов, и те принципы, по которым они не в меру обласканы Властью.

Похоже, в этом времени не столько надо созидать, как быть " в струе". Поймал идеологический посыл Партии, и получай награды на грудь, а то, что всё это никто даже за деньги не станет слушать — это уже другой вопрос.

Бесит меня такая постановка дела. С одной стороны, всё до смешного примитивно. Напиши какую-нибудь ораторию на тему книжек Брежнева, и лет десять будешь жить спокойно и сыто. Может, и статус "неприкасаемого" получишь. Вроде, как у депутатов моего времени. Тем точно, Закон не Закон. Живут, словно Уголовный Кодекс — это что-то чуждое, находящееся на другой планете, и к ним отношение не имеющее.

— И где мы найдём титана чувашской музыкальной мысли? — поинтересовался я у Галки.

— Я его в зале последний раз видела. Он с нашим хором занимался.

Хм, с хором юных педагогинь и я бы позанимался с удовольствием, и не только песнями.

— Веди меня, принцесса — снегурочка, знакомь с вашим музыкальным монстром.

— Хи-хик, — ответило мне кудряшковое чудо.

Успели мы впритык. Из зала как раз начали выходить любители хорового пения, а там и Васильев появился, на ходу что-то объяснявший двум симпапулям.

— Фёдор Семёнович, — окликнула его Галина, — Вы про автора музыки спрашивали.

— Ага, вот значит как нынче выглядят юные таланты, — подошёл к нам маэстро, закончив разговор с девчатами, — Ну, давайте знакомиться. Председатель правления Союза композиторов Чувашской АССР, Васильев Фёдор Семёнович. В этом институте заведую кафедрой.

— Гринёв Валерий, член Союза Композиторов. В настоящее время почти безработный. Пишу музыку для "Мосфильма", — представился я в свою очередь.